Этап концептуализации. Ядов В

Дальнейший анализ имеет целью сопоставление и обобщение описанных данных с тем, ɥᴛᴏбы "выстроить" их в определенную концепцию, "мини-теорию" описываемых событий.

Первичная классификация данных Классификация, или номинация, данных - ϶ᴛᴏ объединение содержания текстовой информации в некᴏᴛᴏᴩую обобщенную категорию - в один класс. Стоит заметить, что оно крайне важно для сопоставления разных сведений (свидетельств), полученных от одного респондента в рамках одного "случая" или для сравнения ϶ᴛᴏго "случая" с подобными. Так, высказывания о родителях, родственниках могут быть объединены в класс "отношение к семье".

Некᴏᴛᴏᴩые данные могут быть классифицированы ("номинированы") сразу. Скажем, в нашем отрывке из биографии "арбатского жителя" П. мы фиксируем его пол и место рождения. Другие сведения требуют осмысления под углом зрения научных понятий. К примеру, приведенный отрывок может быть обобщенно классифицирован в понятии "идентичность"; или более конкретно в понятиях "идентификация с малой родиной"; "идентификация с либеральной интеллигенцией". Именно такая первичная номинация зависит от целей исследования и требует дальнейшего уточнения (сужения или, наоборот, расширения) после сравнения с другими эпизодами одной биографии или интервью с другими людьми. Понятие "идентичность" уместно, если мы собираемся интерпретировать проблему в теориях личностной "мы-идентификации". При этом, ϶ᴛᴏт же фрагмент можно классифицировать в понятиях "первичная культурная среда", а точнее - "культурная среда Арбата", если анализируется проблема изменений в культурных ориентаци-ях на протяжении всего жизненного пути человека.

Здесь уместно еще раз напомнить, что направление анализа зависит не только от содержания текста, но, конечно, и от исследовательского интереса социолога, его проблематизирую-щей события установки. Фактически в отрывке интервью с П. имеют место и проблемы социальной идентификации, и проблема жизненного оϲʙᴏения культурной среды по мере взросления и социально-исторических изменений самой ϶ᴛᴏй среды. Социолог скорее изберет концептуализацию в понятиях культурной среды, тогда как социальный психолог, вероятно, предпочтет классифицировать ϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙующие фрагменты повествования в терминах личностной идентификации.

Логика анализа может привести к необходимости ввести дополнительные номинации, не предусмотренные ранее или не имеющие оснований в данном отрывке. Обобщение номинаций - есть метод, посредством которого частные данные соединяются в определенную совокупность аналогичных явлений, кᴏᴛᴏᴩые можно выразить в системе социологических понятий.

Отметим, что теоретическое осмысление данных - весьма тонкая и трудоемкая аналитическая работа. В процессе классификации приходится по нескольку раз вновь и вновь обращаться к первичному тексту, ɥᴛᴏбы точнее сформулировать социологическое понятие, наиболее подходящее ко всем фрагментам, пассажам и ко всем анализируемым текстам. Именно такая аналитически-интуитивная деятельность исследователя требует воображения, понимания текста и стоящей за ним социальной реальности, но прежде всего достаточной социологической культуры.18

18 Известный логик Марио Бунге повествовал, что интуиция - ϶ᴛᴏ "хлам на чердаке нашей памяти", из кᴏᴛᴏᴩого при необходимости мы извлекаем нужные предметы .

Происходит взаимодействие между проблемно-теоретическим "полем" исследователя и фрагментом социальной реальности, представленным текстом, в процессе кᴏᴛᴏᴩого "примеряются" разные категории и происходит окончательный выбор парадигмы, наиболее подходящей для данного исследования . Решение не должно быть механически-нейтральным; оно исходит иа определенных исследовательских целей - чего я достигну в результате использования тех или иных классификационных понятий?

Изучим пример классификации высказываний о роли и авторитете отца в семье из исследования Е. Мещеркиной [ 172. С. 312 ]; "...Конфликты с отчимом? Нет, были, конечно, иногда. Но вот, кстати, он никогда не любил меня учить чему-нибудь или там мораль читать. В основном мать, конечно. Стоит заметить, что она заставляла его даже ремешком меня стегать, но ϶ᴛᴏ редко было. Я на них не злюсь, А он считал, что я должен сам все понять, за ϶ᴛᴏ я ему благодарен... Стоит заметить, что он мне не насаждал ϲʙᴏе мнение, но когда я уже подрос, уже окреп... К тому же я тогда года два, так 9-10 класс, занимался каратэ, чего-то умел. Помню даже пару раз было - я его побил. И с тех пор он вообще уже ко мне не приставал. Ну, так, поорет..."

Классификация:

* отношения с отцом (применение силы в воспитании, "жесткая" практика)

* роли отчима и матери в воспитании (периферийная роль отчима, активная - матери)

* изменение в семейных отношениях по мере взросления сына (занятия спортом, реализующие агрессивность, доминантность)

* ответная реакция сына по отношению к отчиму (ответное применение силы в споре с ним)

Позднее по выдвинутым здесь классификациям возможно сравнение системы отношений отца и сына с другими случаями, где представлена аналогичная информация. Не исключено, что какие-то из категорий будут уточнены, другие укрупнены, возникнут дополнительные категории, но именно первичные классификации ϶ᴛᴏго интервью становятся основой для сравнительного анализа отношений "отец-сын" в других текстах.

Классификации не должны пересекаться, они напоминают неупорядоченную номинальную шкалу в количественном подходе: описываемые фрагменты либо "включены", либо "исключены" в данной номинации. Впоследствии казуальные связи (связи зависимостей) между классифицированными фрагментами могут быть выявлены только при соблюдении данного требования.

Правила классификации:

Классификация будет первым шагом концептуального анализа.

Она предусматривает разрыв непрерывного текста и его новое построение теперь уже на основе обобщенных понятий.

Классификация осуществляется на базе совмещения здравого смысла с аналитической интуицией исследователя.

Главная цель классификации - сравнение фрагментарных данных, их обобщение.

Многократный пересмотр выбранных категорий способствует более адекватной номинации.

Итоговая концептуализация должна соответствовать проблемным целям исследования.

Именно классификация лежит в основе выявления зависимостей. Отметим, что теперь, когда обыденные понятия классифицированы, мы можем выявить закономерности, вариации и отклонения в данных, обнаружить общие смыслы и образцы доведения в рамках одной и той же общности.

КОНЦЕПТУАЛИЗАЦИЯ

КОНЦЕПТУАЛИЗАЦИЯ - процедура введения онтологических представлений в накопленный массив эмпирических данных; первичная теоретическая форма, обеспечивающая теоретическую организацию материала; схема связи понятий, отображающих возможные тенденции изменения референтного поля объектов, позволяющая продуцировать гипотезы об их природе и характере взаимосвязей; способ организации мыслительной работы, позволяющей двигаться от материала и первичных теоретических концептов ко все более и более абстрактным конструктам, отображающим в пределе допущения, положенные в основание построения картины видения исследуемого сегмента реальности. В первых трех случаях можно говорить о первичном концептуальном объяснении, вводящем в работу с имеющимися данными интерпретационный (распознающий) фактор, отсутствующий в простых первичных эмпирических генерализациях, закрепленный в специально-изобретенном понятии - концепте (типа: «сплоченность», «фрустрация», «конфликт» и т.д.), разворачивающем возможную (ранее по поводу концепта разработанную) объяснительную стратегию. В последнем случае речь идет о выработке концептуальной схемы (модели, знаковой системы) изучаемой области, отражающей лишь самые существенные ее стороны (минимально-необходимый набор исходных концептов-конструктов, позволяющий задавать картину научной реальности). В этом отношении она соотносима с интерпретационной схемой, обеспечивающей движение от концептуальной схемы к эмпирическому базису (введение фактора первичного концептуального объяснения), и обратное движение от уровня данных к их К. в определенной модели. К. как движение в направлении абстрактного соотносится с операционализацией как движением к конкретному. К. позволяет: двигаться ко все более объемлющему объясняемые области фактору (»ослабленный» и «сциен-тизированный» вариант ее понимания); вписывать одно знание в другое, более общее, а в конечном итоге - и в культуру. Концептуальная схема задает теоретическое понимание целостности объекта, поддерживает системные представления о нем в исследовательских процедурах, удерживает смысловое единство внутри научно исследовательского сообщества. Проблематизация или (и) дискредитация сложившейся системы представлений происходит не только под воздействием новых данных, им противоречащих (что ведет скорее к уточнениям концептуальной схемы), но, главным образом, через разрушение задаваемых концептуальной схемой предметностей (а, следовательно, и ее самой). В концептуальных допущениях выявляются неясности, допущения и противоречия, требующие построения нового предмета и он тологизирующей его новой концептуальной схемы (в этом смысле нахождение предмета изучения и исследования есть видение объекта в свете концептуальных предпосылок, вытекающих из накопленного знания, или обнаруженного незнания). Цель К. - обозначить универсум возможных на данный момент способов работы на теоретическом уровне (в том числе обеспечение внутренней связности используемых концептов и конструктов), предложить «оптику», т.е. видение предметных полей работы в исследовательском режиме, а также задать представление об уровневой организации знания. Сама концептуальная схема имеет как правило, многоуровневый характер, внутри нее складывается сложная сеть взаимоотношений концептов, не обязательно непосредственно связанных между собой. Таким образом, концептуальную схему можно определить как определенную совокупность гипотез и предложений (допущений) о природе исследуемых объектов, основанную на имеющихся теоретических выводах и заключениях, схватывающую тенденции и зависимости (законы) между отдельными компонентами исследуемой области и соответствующую сложившейся системе понятий и позволяющую выходить (через интерпретационную схему) на уровень эмпирической работы с заданными предметами (установление внешних связей понятий). Большинство стан дартных теоретических проблем формируется и так или ина че разрешается преимущественно на уровне концептуальных схем (с подключением схем интерпретационных), служащих универсальным средством теоретического описания (изложения). В рамках структуры научной теории концептуальная схема переформулируется как фундаментальная (или частная) теоретическая схема. Хорошая теоретическая (концептуальная в целом) схема должна иметь минимум исходных концептов и утверждений и продуцировать из себя максимально много следствий. Как предельно широкую концептуальную схему в принципе можно трактовать и научную картину мира.

Новейший философский словарь. - Минск: Книжный Дом . А. А. Грицанов . 1999 .

Смотреть что такое "КОНЦЕПТУАЛИЗАЦИЯ" в других словарях:

Определение понятий, отношений и механизмов управления, необходимых для описания процессов решения задач в избранной предметной области. См. также: Формальные знания Финансовый словарь Финам … Финансовый словарь

- (от лат. conceptus мысль, представление) англ. conceptualization; нем. Konzep tualisierung. Процесс создания концептуальной модели исследования. Antinazi. Энциклопедия социологии, 2009 … Энциклопедия социологии

концептуализация - концептуальное представление — [А.С.Гольдберг. Англо русский энергетический словарь. 2006 г.] Тематики энергетика в целом Синонимы концептуальное представление EN conceptualization … Справочник технического переводчика

концептуализация - концептуализ ация, и … Русский орфографический словарь

концептуализация - Процесс познавательной деятельности человека, ориентированный на осмысление поступающей к нему информации и приводящий к образованию концептов, концептуальных структур и всей концептуальной системы в мозгу (психике) человека … Словарь лингвистических терминов Т.В. Жеребило

КОНЦЕПТУАЛИЗАЦИЯ - процедура введения онтологических представлений в накопленный массив эмпирических данных, обеспечивающая теоретическую организацию материала и схематизацию связи понятий, отображающих возможные тенденции изменения референтного поля объектов, что… … Социология: Энциклопедия

Концептуализация - наделение или определение теоретического смысла слов и превращение их тем самым в понятия … Социология: словарь

концептуализация - см. концептуализировать; и; ж … Словарь многих выражений

Концепция, концептуализация - первая теоретическая форма, обеспечивающая теоретическую организацию материала; схема связи понятий … Словарь-справочник по философии для студентов лечебного, педиатрического и стоматологического факультетов

Является частью когнитивной лингвистики. Основными принципами когнитивной семантики являются следующие: во первых, грамматика есть концептуализация; во вторых, концептуальная структура закреплена в речи и мотивируется ей; в третьих, возможность… … Википедия

Книги

Методика дискриминации свойств понятий (МДСП) , Плотников В.В. , Изложенная в монографии "Методика дискриминации свойств и понятий (МДСП)" была разработана в 1978 году и рекомендована Минздравом РСФСР к использованию в научных и практических целях для… Категория: Психиатрия. Наркология Серия: Психологический инструментарий Издатель: Когито-Центр ,
Космологизация , Эрнест Кочетов , Впервые в мировой и отечественной научной литературе даются базовые теоретические и методологические основания новой, антропокосмологической модели бытия. Ярко представлено зарождение новой… Категория:

Говоря о когнитивной информации, мы имеем в виду информацию, рождающуюся в процессе восприятия и познания мира, "все те данные, которые поступают к человеку извне по разным чувственно-перцептуальным и сенсорно-моторным каналам, а также те данные, которые уже переработаны центральной нервной системой, интериоризированы и реинтерпретированы человеком и представлены в его голове в виде ментальных репрезентаций" (Кубрякова, КСКТ, 35). "Сохраняемые" в памяти когнитивные структуры ментально репрезентируют внешний мир, а разработанные исследователями модели, в свою очередь, представляют и отражают этот ментальный мир. В когнитивной лингвистике в качестве объяснительных модельных конструктов могут выступать различные когнитивные структуры и процессы в сознании человека: фреймы и сценарии (Минский, 1979; Филлмор, 1975), пропозицональные модели (Johnson-Laird 1983; Paivio 1986; Арутюнова 1976), когнитивная модель как характеристика процесса категоризации в естественном языке (Lakoff, 1987), идеальные смысловые модели (Каменская, 1990), ментальные пространства (Fauconnier, 1998; 1999), концепт и ментальный лексикон (Кубрякова 1991; КСКТ 1996).

Новым этапом в развитии когнитивной лингвистики явилась разработка Ж.Фоконье теории ментальных пространств (mental spaces) (Fauconnier, 1998), которые представляют собой определенные области человеческого интеллекта, посредством которых происходит структурирование разрозненных, но сопряженных элементов, ролей, пропозиций и отношений. Ментальные пространства как бы заменяют некие существующие миры и ситуации, так как «взятые из конкретных линейных текстов, они отражают человеческое понимание гипотетических и вымышленных ситуаций и помогают глубже проникнуть в проявления дискурса« (Манерко, 2002, 21), отражая человеческую способность «создавать модель мира, наследующую информацию из действительного мира или из другой модели мира» (Динсмор, 1996, 400). Ментальные пространства характеризуются следующими признаками: во-первых, они включают в себя некие ментальные сущности (разные типы ментальных репрезентаций), во-вторых, они могут структурироваться специальными когнитивными моделями, и в-третьих, ментальные пространства могут вступать между собой в отношения концептуальной интеграции, называемой Фоконье концептуальным блендингом (смешением).

Элементарной единицей ментальных ресурсов многие ученые, вслед за Е.С. Кубряковой, считают концепт: "Концепт есть... оперативная содержательная единица памяти, ментального лексикона, концептуальной системы и языка мозга" (Кубрякова, КСКТ, 90), причем эта единица выступает как вполне самостоятельная и четко выделяемая сущность. Концепты образуются в ходе понятийной классификации, или концептуализации.

Употребление самого термина "концепт" не одинаково в разных языках. Подробное исследование сфер употребления данного термина было предпринято В.З. Демьянковым, который рассматривает употребление термина "концепт" в русском, латинском, французском, испанском, итальянском, английском и немецком языках на основе большого корпуса текстов различных жанров (Демьянков, 2001).

Нам представляется необходимым рассмотреть соотношение терминов "концепт", "смысл" и "понятие" и их дифференциацию.

Р.И. Павиленис отождествляет понятия "концепт" и "смысл": "Процесс познания человека... является процессом образования смыслов, или концептов, об объектах познания как процесс построения информации о них. Эта информация относительно актуального или возможного положения вещей в мире... и есть то, что мы называем "смыслом" или "концептом" (Павиленис, 1983, 101-102). Совокупность подобных образований являет собой "концептуальную систему, построенную из взаимосвязанных концептов - смыслов" (Павиленис, 1986, 241).

Как считает Ю. Степанов в своем труде «Константы: словарь русской культуры» - концепт и понятие являются терминами разных наук; термин "понятие" употребляется главным образом в логике и философии, а термин "концепт", бывший ранее термином исключительно математической логики, закрепился также в культурологии. Он является главным термином Словаря:

"Концепт -- это как бы сгусток культуры в сознании человека; то, в виде чего культура входит в ментальный мир человека" (Степанов, 2001, 43).

Итак, о концептах мы говорим в первую очередь тогда, когда нам надо охарактеризовать единицы мыслительных процесссов. Соответственно, процесс структурации сознания, в результате которого возникают концепты, называется, вслед за зарубежными когнитивистами, концептуализацией. Целью процесса концептуализации является выделение минимальных единиц человеческого опыта в их содержательном представлении.

В своей совокупности концепты объединяются в концептуальную систему (в другой терминологии - концептаульная картина мира, модель мира, образ мира), поскольку "общее знание не является аморфным, оно организовано в концептуальные системы (ван Дейк, 1989, 16). Наиболее полное описание концептуальных систем дается в работах Р.И. Павилениса, в которых концептуальная система трактуется как система мнений и знаний о мире, отражающая познавательный опыт человека на доязыковом и языковом уровнях и несводимая к какой бы то ни было лингвистической сущности (Павиленис, 1983). При этом "усвоение новой информации о мире осуществляется индивидом на базе той, которой он уже располагает. Образующаяся таким образом система информации о мире и есть конструируемая им концептуальная система как система определенных представлений человека о мире" (Павиленис, 1983, 101).

Лингвистика устанавливает связь картины мира и языка, изучает способы фиксации мыслительного содержания средствами языка, иными словами языковую картину мира, которая формируется на основе концептуальной картины мира. "Картина мира как субъективный образ объективной реальности, не переставая быть образом реальности, опредмечивается в знаковых формах" (Серебренников и авт.колл., 1988, 21).

Языковая картина мира - это исторически сложившаяся в обыденном сознании данного языкового коллектива и отраженная в языке совокупность представлений о мире, определенный способ концептуализации действительности. Понятие языковой картины мира восходит к идеям В. фон Гумбольдта о внутренней форме языка, с одной стороны, и к гипотезе лингвистической относительности Сепира - Уорфа, - с другой. В. фон Гумбольдт признавал, что язык и мышление неразрывно связаны между собой, полагая, что каждый человек имеет субъективный образ некоего предмета, который не совпадает полностью с образом того же предмета у другого человека, и объективироваться это представление может только, прокладывая "себе путь через уста во внешний мир" (Гумбольдт, 1985, 168). Слово, таким образом, несет на себе груз субъективных представлений, так как их носители обладают определенным национальным характером и сознанием.

Исследования Э. Сепира и Б. Уорфа выявили специфику категоризации мира у различных народов и послужили началом исследования когнитивных категорий, поскольку исследователи пришли к выводу о том, что каждый язык структурирует мир особенным образом для говорящих на нем (Сепир, 1993). «Мы выделяем в мире явлений те или иные категории и типы совсем не потому, что они самоочевидны; напротив, мир предстает перед нами как калейдоскопический поток впечатлений, который должен быть организован нашим сознанием, а это значит в основном - языковой системой, хранящейся в нашем сознании» (Уорф, 1960, 174).

Теория языковой картины мира в современной науке находится в стадии осмысления и активной разработки. Можно выделить два основных направления в изучении этого вопроса: философское, идущее от Гегеля (Брутян, 1976; Павиленис, 1983) и лингвистическое (Караулов 1976, 1981; Колшанский, 1990, Постовалова, 1988 и др).

Современные представления о языковой картине мира выглядят следующим образом: каждый естественный язык отражает определенный способ восприятия и концептуализации мира. Выражаемые в нем значения складываются в некую единую систему взглядов, своего рода коллективную философию. Свойственный данному языку способ концептуализации действительности отчасти универсален, отчасти национально специфичен, так что носители разных языков могут видеть мир по-разному, что обусловлено культурой говорящего коллектива, его менталитетом, видением мира, и языком. (Апресян, 1995) или как "языковые образы реальных предметов и отношений, периферийные участки вербальных представлений, которые становятся источником дополнительных сведений об окружающей нас действительности. Причем они часто производят стойкие отложения в сознании познающего субъекта в силу образного характера их информации" (Верещагин, Костомаров, 1983, 168).

В соответствии с этим исследования языковой картины мира направлены в первую очередь на изучение отдельных лингво-специфичных концептов, которые являются «ключевыми» для данной культуры и для которых отсутствует переводной эквивалент (как, например, для немецких слов riicksichtvoll, die Rucksichtslosigkeit и т.п., или для русских слов удаль, надрыв и т.п).

Говоря о соотношении культурной (или понятийной, концептуальной) и языковой картин мира некоторые исследователи полагают, что концептуальная и языковая картины мира соотносятся друг с другом как целое с частью, поскольку языковая картина беднее культурной из-за того, что в создании последней участвуют, наряду с языковым, и другие виды мыслительной деятельности (Серебренников и авт. колл., 1988, 107). Другие дополняют это утверждение, считая важным факт взаимопроникновения, взаимосвязи и взаимодействия. (Тер-Минасова, 2000). Являясь способом хранения языковых знаний и знаний о мире, языковая картина мира не самостоятельна, она неотделима от концептуальной картины мира. По мнению Г.В. Колшанского, "язык выступает формой овладения мира, но не формой особого мира. Вот почему нельзя говорить отдельно о языковом сознании, отдельно о языковом третьем мире и отдельно о языковой картине мира"

(Колшанский, 1990, 16). Несомненно, национальная культурная картина мира первична по отношению к языковой. Она полнее, богаче и глубже, чем соответствующая языковая. Однако именно язык реализует, вербализует национальную культурную картину мира, хранит ее и передает из поколения в поколение. «Словарный запас конкретного языка включает в целом вместе с совокупностью языковых знаков также и совокупность понятийных мыслительных средств, которыми располагает языковое сообщество; и по мере того, как каждый носитель языка изучает этот словарь, все члены языкового сообщества овладевают этими мыслительными средствами; в этом смысле можно сказать, что возможность родного языка состоит в том, что он содержит в своих понятиях определенную картину мира и передает ее всем членам языкового сообщества» - писал Л.Вайсгербер еще в 1930 г. (цит. по Радченко, 2005, 250). Поэтому языковую картину мира можно представить как совокупность репрезентантов фоновых знаний.

В связи с этим изучение языковой картины мира, являющейся «посредником между психолого-когнитивными механизмами человеческого сознания и окружающим миром» (Манерко, 2002, 19), позволяет исследователям глубже проникнуть в структуру и элементы ментальных процессов. При этом интерактивные процессы взаимодействия двух семиотических систем (языка и культуры) исследуются с позиций культурно-языковой компетенции говорящего/слушающего. Экспликация когнитивных процедур, осуществляемых субъектом при интерпретации культурно значимой референции языковых знаков, проводится на материале живого функционирования языка в дискурсах разных типов с целью изучения культурного самосознания.

Итак, оперируя концептами в познавательной и мыслительной деятельности, человек распределяет поступающую информацию по классам в соответствии с определенными признаками, прибегая при этом к языку: "Все единицы языка служат либо выражению информации, либо членению информационного потока. Совершая это, они обслуживают как мыслительные процессы в голове отдельного человека, так и способствуют отражению опыта человечества в целом, фиксируя результаты восприятия и познания действительности" (Кубрякова, 2004, 235).

Когнитивное членение реальности связано с процессами категоризации, сущность которых заключается в делении всего онтологического пространства на различные категориальные области. С помощью категорий человек "отбирает импульсы и впечатления, идущие от внешнего мира, и преобразует их в данные своего внутреннего опыта... Эти категории запечатлены в языке, а также в других знаковых системах.... и мыслить о мире, не пользуясь этими категориями невозможно. (Гуревич, 1984, 31).

Понятие категории и категоризации является одним из самых фундаментальных понятий человеческой деятельности и одним из ключевых понятий когнитивного подхода. Способность классифицировать объекты и явления, распределяя их по разным классам, видам, разрядам и категориям свидетельствует о том, что в процессе восприятия мира человек постоянно делает выводы об идентичности одних объектов другим либо же о их различии. Категоризация является основным способом упорядочивания мира, систематизации объектов и явлений. В отличие от процесса концептуализации, процесс категоризации направлен на объединение сходных единиц в более крупные группы.

Категоризация в узком смысле - подведение явления, объекта, процесса и т. п. под определенную рубрику опыта - категорию - и признание его членом этой категории. В более широком смысле категоризация - процесс образования и выделения самих категорий, членения внешнего и внутреннего мира человека сообразно сущностным характеристикам его функционирования и бытия, упорядоченное представление разнообразных явлений через сведение их к меньшему числу разрядов или объединений, а также результат классификационной (таксономической) деятельности. Таким образом, категоризация - одно из ключевых понятий в описании познавательной деятельности человека, связанное едва ли не со всеми когнитивными способностями и системами в его когнитивном аппарате, а также с совершаемыми в процессах мышления операциями - сравнением, отождествлением, установлением сходства и подобия.

Категоризация как вид классификационной деятельности привлекала внимание ученых уже с давних времен, начиная с античности. Первое изложение категориального спектра было предпринято еще Аристотелем в его сочинении "Категории" (Аристотель, 1975; 1978), который обобщил попытки предшествующих философов и составил таблицу категорий, выделив таким образом, категории сущности, количества, качества, отношения, места, времени, положения, состояния, действия, страдания. Таблица Аристотеля оказала определяющее влияние на развитие учения о категориях вплоть до нового времени.

Термин "понятийные категории" в лингвистике был введен в научный обиход О. Есперсеном. О. Есперсен признает, что "наряду с синтаксическими категориями, зависящими от структуры каждого языка, имеются еще внеязыковые категории, не зависящие от более или менее случайных фактов существующих языков. Эти категории являются универсальными, поскольку они применимы ко всем языкам, хотя редко выражаются в этих языках ясным и недвусмысленным образом "(Есперсен, 1958, 57).

Существование "универсального компонента" языка с собственно лингвистических позиций обосновал еще В. фон Гумбольдт: "Универсальные категории - это по большей части мыслительные формы логического происхождения. Они образуют систему, являющуюся общей основой языка, но непосредственно в строй языка не входящую» (цит. по Кацнельсон, 1986, 12).

Г. Пауль в работе "Принципы истории языка" достаточно подробно останавливается на подобного рода категориях, именуя их "психологическими категориями". Он считает, что всякая грамматическая категория возникает на основе психологических, причем первая представляет собой не что иное, как внешнее выражение второй. Как только действенность психологической категории начинает обнаруживаться в языковых средствах, эта категория становится грамматической (Пауль, 1960). Заметим, что данное положение очевидным образом перекликается с идеей Гумбольдта о "преобразовании" рассматриваемых им универсальных категорий в конкретные грамматические категории.

В отечественной лингвистике особенно подробно данную проблематику разработал И.И. Мещанинов. Проведенные им типологические исследования привели его к выводу о том, что «одно и то же понятие может быть передано различными средствами, что наиболее наглядно выступает при сравнительных сопоставлениях материалов различных систем языков. В одних языках оно выражается в семантической группировке слов, в других те же нормы отражаются на грамматическом построении слов и словосочетаний в предложении и т.д.» (Мещанинов, 1981, 58).

Выявление данного универсального мыслительного субстрата и стало в работах И.И. Мещанинова проблематикой, связанной с анализом понятийных категорий (Мещанинов, 1958): «Всякое понятие, существующее в сознании человека, может быть передано средствами языка. Оно может быть выражено описательно, может быть передано семантикою отдельного слова, может в своей языковой передаче образовать в нем определенную систему. В последнем случае выступает понятийная категория... Таким образом, не всякое передаваемое языком понятие является понятийною категорией. Ею становится такое понятие, которое выступает в языковом строе и получает в нем определенное построение. Последнее находит свое выражение в определенной лексической, морфологической или синтаксической системе» (Мещанинов, 1981, 60).

Данные исследования получили свое дальнейшее развитие в трудах А.В. Бондарко (Бондарко, 1971, 1978, 1984, ТФГ 1996; 1998). Говоря уже не о понятийных, а о семантических категориях А.В. Бондарко указывает на то, что и те, и другие развиваются, опираясь на те или иные языковые средства их выражения: "налицо направление от исходной надъязыковой содержательной системы к ее конкретно-языковой и речевой репрезентации" (Бондарко, 1998, 22).

Значительный вклад в исследование понятийной сферы мышления в ее отношении к языку внес У.Л.Чейф. Он считает, что понятийная структура и поверхностная структура есть две различные вещи: если поверхностная структура представлена материальными средствами языка и дана нам в чувственном восприятии, то понятия находятся глубоко внутри нервной системы человека (Чейф, 1975).

Считая процесс категоризации одним из основных процессов познавательной деятельности человека, лингвистика на современном этапе ставит вопрос о том, «на основании чего классифицирует вещи обычный человек и как он сводит разнообразие своих ощущений и объективное многообразие форм материи и форм ее движения в определенные рубрики» (Кубрякова, КСКТ, С.46-47), то есть на основании чего человек выносит свои суждения о сходстве либо различии и разносит воспринятое по определенным группировкам. За последнее десятилетие появилось огромное количество публикаций, освещающих проблемы категорий и категоризации с самых разных точек зрения. Так, занимаясь вопросом гармонии между различными категориями определенного языка, а также причинами отсутствия категорий в одном языке, играющих центральную роль в другом, Дурст-Андерсен выдвигает гипотезу, согласно которой «не все языки грамматикализованы на одной основе» (Дурст-Андерсен, 1995, 31).

Категория качества, охватывающая все сферы человеческой жизнедеятельности - производственную, духовную, ментальную, сферу межличностных отношений и другие, является одной из основополагающих онтологических категорий. Она представляет собой категорию, составляющую "начальную ступень познания вещей и становления мира, непосредственную характеристику объектов бытия" (ФЭС 1983, 253), благодаря которой становится возможным извлечение информации о картине мира, ценностных ориентациях и внутреннем мире коммуникантов.

Категория качества «выступает как отражение и обозначение атрибутов материи, то есть всеобщих свойств, неотъемлемо присущих материальному объекту и связана с бытием предмета. Она реально существует, развививается и содержит собственную сущность, закономерность и результаты собственного действия и развития в себе (Ильин, 1972, 3). Будучи онтологической в своей основе, категория качественности существует независимо от сознания человека. Но бытие, опосредованное общественно-исторической деятельностью людей, отражается в нашем сознании и находит свое выражение в мышлении и языке, разделяясь на мыслительное и языковое содержание.

Под мыслительным содержанием понимаются понятийные категории по Есперсену, то есть универсальные категории (Есперсен, 1958). Говоря о языковом содержании категории, мы имеем в виду значения языковых единиц. Итак, собственно понятийная качественность обозначается как категория качества, а для обозначения языкового содержания онтологической категории качества некоторые исследователи предлагают использовать термин атрибутивность (Глушак, 1999, 34). Ее исследования проводились на протяжении всей истории языкознания. Разные научные парадигмы рассматривали атрибуты в соответствии со своими целями и задачами, что позволило выявить разнообразные сущности данного явления. Наиболее распространена трактовка атрибута как признака предмета, то есть характеризация субстанции в совокупности ее свойств, действий, состояний и т.п. Такое понимание атрибутов относит в разряд характеризуемой субстанции не только существительные, но и прилагательные, наречия, глаголы др. части речи (Кацнельсон, 1972).

Традиционная трактовка атрибута как члена предложения, который относится только к главенствущему имени и образует с ним субстантивное сочетание (Адмони, 1986, 222-223), на многие годы ограничила его исследование прилагательным в рамках субстантивной группы. Особенно показательными являются в этом плане взгляды лингвистов начала 20 века, а также структуралистов и генеративистов на сущность атрибута. Первые понимали под атрибутом только определение к существительному (Blatz, 1900; Sutterlin, 1900) и др., либо - шире как определение к любому слову в предложении, исключая глагол, так как такое определение относилось бы ко всему предложению и являлось бы по сути обстоятельством (Becker, 1956; Jung, 1953). Основанием, позволяющим отнести к признаковым словам атрибуты, явилась способность последних к предицированию, и с функциональной точки зрения, по мнению генеративистов, вряд ли возможно проведение резкого разграничения между атрибутом и предикатом (Чейф 1975; Hartung, 1968; Helbig, 1969; Schmidt 1962, 1970). Сторонники генеративной лингвистики полагали, что атрибут является поверхностной характеристикой для определенных членов предложения, которым должны приписываться различные более глубокие отношения и семантические интерпретации. Ценность вышеупомянутых исследований, несомненно, заключается в том, что они обнаружили огромный семантический потенциал атрибутов, и их способность выражать самые разнообразные значения.

Лексико-грамматические средства выражения категории качества подробно исследовались в лингвистических трудах в рамках структурного и функционально-семантического подхода (Бондарко, 1996; Воротников, 1999; Вольф, 1985; Кацнельсон, 1972; Николаева, 1983; Сергеева, 1980), в том числе на материале немецкого языка (Адмони, 1986; Бурдина, 1987; Гулыга, Шендельс, 1969; Москальская, 1983). Так, З.Г. Бурдина, исследуя неразложимые структуры с качественным компонентом значения, делает следующее очень важное заключение - в атрибутивных конструкциях прослеживается интеграция их компонентов, что обеспечивает возникновение качественного значения. Грамматический признак качественности в группе существительного оказывается заложенным в формальном устройстве самой структуры - как именного, так и атрибутивного компонента, обозначающего размер, цвет, форму (Бурдина 1987, 55).

Восприятие и концептуализация любой материальной сущности, и в первую очередь человеческий личности, невозможны без определения ее качеств как необходимого условия существования. Поскольку качество есть непосредственный определитель материи либо человеческой сущности и выражает «неотделимую от бытия объекта его существенную определенность, благодаря которой он является именно этим, а не иным объектом (ФЭС 1985, 252), то восприятие и концептуализация любой человеческой личности, любого человека, невозможны без определения его качественных параметров как необходимого условия существования.

Новая парадигма лингвистического знания позволяет рассмотреть категорию качества как некую совокупность концептов качеств, определяющихся ментальностью и системой ценностей общества.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Концептуализация мира в художественном тексте"

На правах рукописи

ТАБУЛОВА Татьяна Хаджимуссовна

КОНЦЕПТУАЛИЗАЦИЯ МИРА В ХУДОЖЕСТВЕННОМ ТЕКСТЕ (на материале произведений Ф. Искандера)

10.02.19 - теория языка 10.02.02 - языки народов Российской Федерации (кавказские языки)

Нальчик-2005

Работа выполнена в Карачаево-Черкесском государственном университете.

Научный руководитель

Официальные оппоненты:

Ведущая организация -

доктор филологических наук, профессор Габуниа Зинаида Михайловна

доктор филологических наук, профессор Бижева Зара Хаджимуратовна

кандидат филологических наук, доцент Бесолова Елена Бутусовна

Кабардино-Балкарский институт гуманитарных исследований Кабардино-Балкарского научного центра РАН

Защита состоится 23 июня 2005 г. в 12.00 час. на заседании диссертационного совета Д.212.076.05 при Кабардино-Балкарском государственном университете по адресу: 360004, г. Нальчик, ул. Чернышевского, 173.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Кабардино-Балкарского государственного университета.

Ученый секретарь диссертационного совета

Г.Е. Щербань

¿006-4 ггс ¡в

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

В работе текст рассматривается с разных методологических позиций, в основе которых законы организации текста, его роль в языковой системе, в речевой и когнитивной деятельности, универсальные категории и другие положения.

Художественный текст как сложное многоаспектное явление становится объектом анализа не только традиционной лингвистики, но и психологии, антропологии, философии, культуры, логики, текстологии. Текст теснейшим образом связан как с теорией речевой коммуникации, так и с прагматикой и когнитологией.

Текст апеллирует к фоновым знаниям индивидуума, его ментальное™, чувственности, адекватному восприятию окружающего мира, а также способности экспрессивного реагирования на вербальные знаки и выработку собственной оценочности.

Таким образом, и в произведении, и в слове как его первоэлементе заложены потенции к познанию философско-культурного бытия и самого процесса творчества. С наибольшей очевидностью такая концептуализация мира представлена в произведениях Ф.Искандера, однако данная проблема до сих пор не была предметом специального изучения, тогда как в современной лингвистике текст переосмысливается в реальном процессе культуросозидания в конструкте концепта и образной номинации.

принадлежит анализу концептов как наиболее выразительных типов когнитивной деятельности человека. Между тем до сих пор в лингво-культурологии нет исследований по концептуализации мира в художественной системе Ф.Искандера. Все сказанное определило актуальность избранной темы.

Анализ концептов в указанном направлении позволит впервые выявить в художественном тексте Ф.Искандера философскую, социальную, историческую и культурную информации. Тексты рассчитаны на русскоязычного читателя, при этом в их смысловую ткань вплетена культура родного языка, которая удачно "обыгрывается" на русском языке. Функциональные возможности образных номинаций расширяются за счет дополнительных смыслов и оттенков родного языка.

Выбор объекта исследования обусловлен рядом причин. Во-первых, художественный текст представляет собой источник хранения и передачи информации, форму существования культуры, продукт определенной исторической жизни индивида. Во-вторых, текст охватывает все основные уровни языка, динамичен в своем проявлении. Концептуальный подход к объектам окружающего мира выявляет образные номинации, которые создают новые представления, характеристики, признаки в описании предмета речи. В-третьих, произведения Ф. Искандера уникальны по своему содержанию и самобытны по идейно-тематической направленности.

Цель диссертационного исследования заключается в контекстном изучении единиц вторичной номинации в их функционировании и взаимодействии в общей структуре текста. В соответствии с поставленной целью сформулированы следующие задачи:

Выявить лингвокультурологический статус художественного текста в языке;

Рассмотреть лингвистические и когнитивные особенности текста;

Раскрыть сущность явления художественного билингвизма как посредника двух языков и двух культур;

Изучить особенности функционирования ключевых концептов Бог - Жизнь - Смерть в художественно-философской культуре Ф. Искандера;

Определить роль образной номинации как выражения оценки в тексте.

Материалом исследования послужили примеры из произведений Ф. Искандера, извлеченные методом сплошной выборки. Фактический материал составил более полутора тысяч единиц текста.

4 ------....... .

Методы исследования. Выбор методов лингвистического анализа обусловлен спецификой исследуемого материала. Наряду с описательным и объяснительным методами исследований, анализ концептов в тексте осуществляется с применением элементов семантического, философского, когнитивного анализа, одновременно характеризующих смысловые особенности художественного языкового видения мира.

Методологической основой исследования послужили труды ведущих отечественных исследователей художественного текста. Кроме того, методологической базой диссертационной работы, находящейся на стыке интересов ряда филологических дисциплин (лин-гвокультурологии, лингвистики текста, литературоведения, стилистики, философии), стал комплексный анализ текста.

Научная новизна работы заключается в попытке впервые комплексно рассмотреть концептуализацию мира в художественном тексте Ф. Искандера, выявить глубинные подсознательные логико-философские, содержательные и психоаналитические процессы, влияющие на создание образной номинации в тексте. Выявлены различные авторские употребления концептов Бог - Жизнь - Смерть, сфера их использования с точки зрения коммуникативной значимости, логико-философского восприятия и национально-языковой специфики. Особое внимание уделяется созданию образной номинации в тексте.

Теоретическое значение исследования. Анализ малоисследованного аспекта художественного текста - концептуализация мира в тексте Ф. Искандера - позволяет глубже изучить систему мышления автора, его философское мировосприятие через свою призму видения мира и носителей языка. А это будет способствовать дальнейшему изучению философско-культурных концептов художественного текста как способа отражения этнического менталитета и личности автора. Результаты исследования расширяют имеющиеся представления о когнитивном подходе к явлениям концептуализации мира.

Апробация работы. Основные положения диссертации отражены в 5 публикациях, докладывались и обсуждались на внутривузов-ских, региональных и Всероссийских конференциях.

1. Художественный текст можно определить как коммуникативно-направленное вербальное произведение, обладающее способом хранения и передачи информации, выступающее как феномен фило-софско-этической культуры народа, продукт определенной исторической эпохи, отражение психической жизни индивида через мировосприятие автора.

2. В типологическом плане текст как языковая категория имеет семиотическую, когнитивную и философскую характеристику, функционирующую в языковой картине мира.

3. Подтекстовая информация создает в тексте образные номинативные единицы.

4. Концепты Бог - Жизнь - Смерть являются ключевыми концептами в художественной системе Ф. Искандера, степень их использования зависит от концептуально-системного характера текста, а также от доступа автора к различным ментальным мирам и философ-ско-культурным кодам родного языка.

5. Образная номинация текста находится в отношениях взаимовлияния и взаимообусловленности при экспликации эмотивно-функционального текстового пространства.

6. Создание единиц образной номинации основано на уровне психоаналитизма посредством активизации речемыслительной деятельности индивидуума, где выявляется оценочная направленность текстов с концептуализацией мира.

Во введении определяются актуальность и научная новизна работы, ее цели и задачи, теоретическая и практическая значимость, обосновывается выбор языкового материала, формулируются положения, выносимые на защиту.

В первой главе - "Художественный текст как объект лингво-культурологического анализа" - рассматриваются основные теоретические вопросы, связанные с интересующей нас проблематикой: текст как особая область научного знания; основные подходы к изучению текста (особо выделяется антропоцентрический подход); текст как посред-

ник двух языков и двух культур; текст, подтекст и контекст; концептуализация мира в структуре знаний как особый ментальный мир.

Постановка проблемы исследования концептуализации мира в структуре художественного текста стала возможной в связи со становлением культурологически ориентированной лингвистики.

Художественный текст в последние годы воспринимается как система, отражающая ментальность социокультурной среды, когнитивное явление, которое позволило значительно расширить представление о потенциале познавательных способностей человека, а также о механизмах исследования сфер, так или иначе связанных с деятельностью человеческого мозга.

Художественный текст, являясь сложной языковой единицей, аккумулирует в себе разнообразное содержание. Часть этого содержания возникает в результате интенциональной деятельности автора произведения, выступающего в качестве субъекта высказывания, а также его культурологического, мировоззренческого ориентирования. Текст выступает как средство межкультурной коммуникации, способствующее познанию иноязычной культуры, носителей соответствующего языка, их менталитета и ценностей.

Анализ художественного текста (произведений Ф. Искандера), выступающего в качестве посредника межкультурной коммуникации, усиливает внимание к когнитивному познанию, а также эмоционально-ценностной ориентации читателя: чем шире круг освоенных реципиентом текстов высокого культурологического уровня, тем больше то поле, в котором возможны ассоциативные прочтения того или иного произведения, текста. Богатство интерпретаций конкретного художественного текста обусловлено, прежде всего, широтой контекстуальных связей, в пределах которых его воспринимает реципиент, т.е. многозначность трактовок прямо пропорциональна объему культурной информации, которой обладает читатель.

Художественный текст представляет собой необычную сферу функционирования языковых единиц, что дает возможность рассматривать его как и источник информации различного рода. Таковыми являются произведения русскоязычного писателя Ф. Искандера.

Соответственно в диссертации выделяется художественное рус-скоязычие как факт литературного творчества. В работе литературное русскоязычие классифицируется несколькими типологическими группами: а) творчество на русском и родном языках (Айтматов, Друцэ, Искандер); б) творчество лишь на русском языке (Базоркин, Гулиа,

Сулейменов); в) авторизированный перевод (Ч. Гусейнов и др.). Создавая произведение на другом языке, русскоязычные писатели привносят в текст свое видение мира, многовековые традиции своего народа И в результате взаимодействия двух языков и двух культур возникает "двойное параллельное восприятие национальной и чужой системы взглядов на явления и предметный мир", где наблюдается "межнациональное перекрестное опыление" (Искандер), способствуя переходу мысли в слово и слова - в мысли как совокупность представлений и знаний человека о мире. Это знание отражается через призму категорий и понятий, универсальных кодов культуры, участвующих в беспрерывном семиотическом обмене и интерпретации других культурных кодов.

В условиях художественного русскоязычия писатель выполняет как бы две функции: с одной стороны, он исходит из национального сознания, с другой - как бы переосмысливает факты и явления, чтобы их описание удовлетворяло восприятию читателя, при этом не теряя национальной ориентации. Этот процесс художественной формы воплощается в культурном феномене и в стиле изложения. К числу специфических свойств художественного текста Ф. Искандера относится отсутствие однозначного соответствия плана выражения и плана содержания. Русский язык, являясь средством изобразительности, а национальный язык, оказывая влияние на русский язык в сфере восприятия, совместно создают новое, особое понятие, т.е. русский язык, ориентирующийся на стихию национального, принимает новые, особенные формы повествования, находит структуры в пределах национального:: возникает взаимоориентация двух миров мышления, двух языков и двух культур. В результате автору удается "заставить работать" русский язык - язык межнационального общения - на изображение национального, создавать яркие, запоминающиеся картины жизни родного народа. Итак, антропологическая парадигма, в рамках которой мы исследуем текст, предполагает подход к тексту в его неразрывной связи с культурой народа и народной философией.

Произведения Ф. Искандера являются образцами мастерского владения русским языком во взаимодействии с абхазской народной культурой с "размышляющей мудростью" и собственным юмором, умением в форме шутки говорить об очень серьезных моральных, этических и даже политических проблемах.

В данной главе обстоятельно анализируются основные подходы к изучению текста: лингвоцентрический ("язык - текст"); текстоцен-трический (текст как автономное структурно-смысловое целое); ан-

Анализ текстов с позиции антропоцентризма становится особенно важным, когда речь идет об объектах другой культуры.

Ключевые понятия когнитивной лингвистики - концепт, концептуализированная область, концептуализация мира, которые дают возможность исследователю текста описать концептуализированные текстовые области и выявить базовые для них концепты.

Следует отметить, что до сих пор окончательно сформировавшей когнитивной теории текста пока еще нет. Мало исследований по изучению художественного текста в когнитивном аспекте, и проблема представления знаний о мире в художественном тексте по-прежнему актуальна. Можно надеяться, что концептуальная модель текста как понятие развивающееся в будущем займет особое место со своей множественностью подходов и направлений, дополняющих друг друга и способствующих более полному раскрытию его природы именно в лингвокультурологическом аспекте.

Художественный текст в своей основе способствует созданию подтекста. Подтекст в диссертации трактуется как скрытая информация, извлекаемая из текста благодаря ассоциативности его единиц и их способности приращения смыслов. Подтекст возникает там, где необходимо намекнуть или отослать к тем или иным оценкам. "Подтекст - сложная часть информации, которая воспроизводится автором при помощи определенных кодов и направляется читателю через текст таким образом, чтобы читатель мог проникнуть в смысл.

В то же время подтекст отличается от импликации. Импликация обозначает недосказанность, подтекст - намек.

Без понимания подтекста Ф. Искандера невозможно более или менее полное восприятие его художественного текста, так как подтекст напрямую связан с авторским мировоззрением, и автор постоянно осуществляет рефлексию на творчество. Авторский код в наибольшей полноте содержится в подтексте и выявляется в процессе анализа рефлексии.

Во второй главе - "Основные концепты в художественном тексте Ф. Искандера" - раскрываются особенности восприятия произведений Ф. Искандера, дается концептуальный анализ семантики искандеровского текста. Анализ концептов дает возможность рассмотреть художественный текст с точки зрения лингвистики, т.е. идеальные "ментальные сущности", которые создают обобщенный образ

слова, модель его сознания. За основу толкования этого термина применительно к художественному тексту, как нам представляется, более приемлемо определение А. Вежбицкой: "...объект из мира "идеального", имеющий имя и отражающий определенные культурно-обусловленные представления человека о мире "Действительность" . При интерпретации текста лингвисты преимущественно ориентируются "на смысл, который существует в человеке и для человека". В художественном тексте отражению подвергается не мир в целом, а "пики", т.е. его составляющие, которые представляются говорящему наиболее важными, наиболее релевантными, наиболее полно характеризующими мир. Концепт существует в сознании человека, детерминируется культурой, опредмечивается в языках, что делает концептологический анализ удобным для синтезного исследования сознания языка и культуры автора.

Понимание основных концептов в произведениях Ф.Искандера важно для восприятия художественного текста писателя. Подтверждением этого могут служить слова самого Ф.Искандера: "...Коль скоро слова не могут выйти за пределы царства мысли не изменившись, сознание всякого философа - это парник для языка".

В основе художественной системы Ф.Искандера лежит, как нам представляется, концепция мира и человека как диалектика "макрокосма" и "микрокосма". Большое отражается в малом подобно тому, как в капле воды отражается мир. Малое - частица большого, неповторимая, неотъемлемая... И бесконечное количество этих малых "неотъемлемых неповторимостей" в своем единстве составляют глубину, целесообразность, неоднозначность и, в конце концов, гармонию большого. Целостность творчества Ф.Искандера и, следовательно, его художественной системы обусловлена "чегемской идеей" писателя.

Роман "Сандро из Чегема" - несоизмеримая часть духовного, нравственного, человеческого "я" Фазиля Искандера. Он считает, что "человек - существо идеологическое. Начиная от сапожника и кончая, к примеру, философом Кантом, человек создает в своей голове образ мира - и действует в основном в согласии с этой моделью. У чегемцев "модель" особенная. Она специфична огромной мерой ответственности перед родом, семьей, другими людьми, перед неписаными законами и обычаями, установленными далекими предками". Это - органичная часть существования в чегемском мире. Большинство героев живут в ладу с законом рода, совестью. Все они составляют сложный, гармоничный мир художественной системы Фазиля Искандера.

По Искандеру, творческое понимание не отказывается от себя, от своего места во времени, от своей культуры и ничего не забывает. Энергия автора-читателя - это энергия мысли. Энергия языка - энергии материи. Энергия - комплексная величина, состоящая из эксплицитной и имплицитной частей. Эксплицитная составляющая определяет способность текста быть одинаково воспринятым как различными носителями языка, так и механическим считывающим устройством по заданному алгоритму. Эксплицитная часть энергии направлена на-сохранение стабильности интертекста, передачу информации из поколения в поколение, преемственность эволюционного процесса. Текстовые прагматические основы восприятия художественного произведения Ф. Искандера - это условия, в которых возникает резонанс между энергией автора и энергией читателя. Существуют две группы прагматических условий - текстовые и когнитивные.

Концепт "Бог". Концепт "Бог" в произведениях Ф. Искандера имеет многочисленные синонимы, которые в совокупности раскрывают содержание данного феномена, восприятие, понимание, толкование которого обусловлено, в первую очередь, мировоззренческим фактором.

Бог Ф. Искандера многолик и многозначен. Этот концепт вмещает в себя целый комплекс образов и определений, каждый из которых требует особого рассмотрения во взаимосвязи с другими тяготеющими к нему понятиями.

Бог, рассматриваемый всегда более или менее как личность, считается сущностью. Человек - это единственный пункт, в котором и посредством которого не только первосущее само себя постигает и познает, но он есть также сущее, в свободном решении которого Бог может осуществлять и освящать свою чистую сущность. В своем человеческом бытии, смысл которого принимать решение, человек обладает высшим достоинством соратника Бога, соучастника в его делах, который должен нести впереди божественное знамя.

У Искандера в "Рукописи, найденной в пещере" Сократ высказывает мысль, что "человек бсть существо и телесное и духовное одновременно", но человек должен сдерживать себя, и если ему это уда-стЫ, значит его "дух управляет телесностью":

"Телесность - это огонь, на котором варится похлебка нашей жизни. Наш дух, как хорошая хозяйка, следит за этой похлебкой: вовремя перемешивает ее, 7по убавляет огонь, то прибавляет. Словом, наш дух делает нашу жизнь съедобной для нашей совести...

Так происходит, когда телесность и дух в правильных отношениях, когда телесность подчинена духу (с. 175).

Это очень близко горскому мировоззрению, где сдержанность чувств и желаний является нормой жизни, а потеря контроля над собой считается позором:

Телесность должна быть верной рабой духа. А дух, в свою очередь, должен время от времени пускать на волю свою телесность, чтобы не впасть в гордыню (с. 179).

Сильная страсть тела имеет право на существование, когда она подчинена еще более сильной страсти духа (с. 180).

Совесть - основополагающее понятие во всей художественной философской концепции Ф. Искандера. Совесть здесь то же, что и честь (лицо), а трепетное отношение горцев к чести широко известно. Цепочка - Бог - Совесть - Жизнь встречается на страницах произведений Ф. Искандера довольно часто. Для ее раскрытия особый интерес представляет беседа Бога и дьявола:

Бог: Я вложил в людей искру совести и искру разума. Этого достаточно, чтобы весь остальной путь они прошли сами При всех своих страшных заблуждениях они, в конце концов, исполнят мой замысел, если будут раздувать в себе искру совести и искру разума... Я дал людям средство... Действуйте сами. А в минуту слабости вам поможет вера - мой одобряющий кивок. (Здесь вера и ответственность - одно и то же.)

Дьявол: Ты говорил, что знак твоего существования есть на земле.

Бог: Да Это совесть. Никакими причинами ее не объяснить (с. 76).

Действительно, у разума есть масса важных доводов, почему он поступил так или иначе, ими можно оправдаться перед другими. Они поймут и простят, но у совести есть единственный довод: "не смог поступить иначе", что-то (или кто-то, Бог) подсказало это решение, как единственно возможное и правильное. Суд совести важнее и страшнее человеческого суда.

Бог: У совести всегда достаточно разума, чтобы поступать справедливо, а у разума иной раз недостаточно совести, чтобы действовать разумно (76).

Только Разум, направленный совестью, приведет к Истине.

Человек неверующий, но с чистой совестью гораздо угодней Богу, чем верующий, но с нечистой совестью. Такой верит, и, сподличав, надеется: "Бог милостив, отмолю грех". Конечно, можно сказать, что неверующий, но совестливый человек носит в себе неосознанную рели-12

гиозностъ. Но никак нельзя пренебрегать и тем, что такой человек, будучи взрослым и разумным, нам говорит: "Я не верю". Правильней всего предположить, что такие люди входят в бесконечную сложность божьего замысла. Они ему нужны ("Стоянка человека", с. 528).

Ф. Искандер никогда не "навязывает" свою веру в Бога, но понимает, что человек может воспринимать различные лики Бога: совесть, истина, ответственность, свет, мудрость, справедливость и т.д. Он ставит вопрос, давая возможность задуматься и сделать свои выводы:

Когда ко мне приходит то, что называют вдохновением, ...разве я не понимаю, что в меня влилась некая сила, не принадлежащая мне? Было бы научной некорректностью и даже... плагиатом приписывать эту силу самому себе.

А человеческая корректность в чем заключается? - спросил я.

Сам посуди. Я был на фронте трижды ранен и остался жш. Мой самолет горел, но я его успел посадить и остался жив. Разве чувство благодарности не подсказывает, что существует объект благодарности? (с. 533).

Т.е. чувство благодарности имеет своим объектом благодарности Бога:

Искусство нарушает естественно-научные законы, но именно поэтому искусство - чудо, Божий дар (с. 386).

Бог-Свет реализован писателем в поэме "Малыш, или Поэма света":

Свет есть любовь. Любовь есть свет...

Свет - хлеб с голодным пополам...

Свет - единственная явность Бога.

Другого не было и нет.

Свет - торжество над мраком, вдохновение поэта, но Божий свет полное свое воплощение находит в детях. Дети ближе к природе - они ближе к Богу. И в дальнейшем черта "детскости" в характере взрослых людей есть показатель приближенности к Создателю:

Всю правду знает только Бог! ("Стоянка человека", глава "Мальчики и первая любовь ", с. 492).

Наверху - Бог, внизу - ты ("Сандро из Чегема", рассказ "Богатый портной", с. 45).

Бог - всеблагая, но и грозная сила ("Софичка", с. 138).

Бог у Искандера - Главный Тамада. Культ тамады - самого уважаемого, опытного, мудрого и находчивого человека, обладающего чувством юмора и чувством меры. Тамада в кавказском застолье -

главный человек, распорядитель пира, т.е. пира жизни. И обозначение Бога этим именем показывает всю значительность мысли этой личности для горских народов:

Он смотрел на небо и думал о бренности человеческих усилий. Да и стоит ли делать какие-то усилия, если оттуда, сверху, Главный Тамада следит в своей небесный бинокль за всеми людьми, чтобы каждый делал предписанное ему в согласии с его великим Замыслом... (с. 64).

В другом месте Бог - "хороший судья" ("Сандро из Чегема"). Искандер дает понять, что наши мысли, наши дела и поступки имеют последствия как результат содеянного. Человек, поступивший неверно, делает отрицательный шаг, за что его постигнет наказание. Чегем-цы очень чутки в голосу своей совести, на котором с ними общается Бог, поэтому, допустив ошибку, совершив грех, они впоследствии хорошо помнят, за что Судья их наказал. Когда товарищ дяди Сандро вымыл свои чувяки в ручье, из которого только что пил, не спустившись чуть ниже, за нарушение святого обычая их тут же настигло возмездие: ручей пересох. \

В рассказе "Тали - чудо Чегема" Творец предстает совершенно в "

другом виде:

В этот еще свежий зной, в этот тихий однообразный шелест папоротников... так и видишь Творца, который пробирается вон к тому зеленому холму, с которого он, надо полагать, надеется спланировать мировое пространство. Но есть что-то странное в походке Творца, да и к холму он почему-то не прямо срезает, а как-то по касательной двигается■ то ли к холму, то ли мимо проходит... А-а, доходит до нас, это он пытается обмануть...догадку о его бегстве, боится, что вот-вот за его спиной прорвется вопль оставленного мира, недоработанного замысла: "Как?! И это все?!" - "Да нет, я еще пока не ухожу, - как бы говорит на этот случай его походка, - я внесу еще немало усовершенствований...

Мы видим слабое существо, уставшее и одинокое, затравленное нами, людьми, его "коллегами". Образ наводит на мысль, что это ему требуется наша помощь, наше понимание, вера в его силы. Но ему не на кого и не на что надеяться, ведь это он - Бог Всезнающий и Всемогущий. Надежда - не его привилегия! И что же делать миру, если Бог надеется на авось? Этот вопрос писатель оставляет открытым. В такой роли, насколько нам известно, Бог предстает перед читателями впервые.

Концепт "Бог" в художественной культуре Ф. Искандера максимально приближен к человеку и предстает перед нами, как: реальность 14

совести; Главный Тамада; учитель; хороший судья; пастух; инстанция, не отклоняющая жалоб; ответственное лицо; Творец-неудачник; Бог - любовь, свет, талант, истина, мудрость, справедливость, вера, добро, надежда.

Отношения чегемцев с Богом родственные, почти "свойские". Они открыты для Бога, а Бог открыт для них и того "детского в их душах". В творчестве Ф. Искандера наблюдается тенденция влияния разных культур в понимании Бога - славянской и кавказской, в то же время автор чаще обращается к национальной специфике осмысления Бога.

Концепт "Жизнь" у Искандера включает в себя множество элементов, в совокупности создающих целостное представление о бытии, о жизненных установках, мировоззрении писателя, о его ценностных ориентирах.

Начальная точка жизненного пути - рождение. Считается, что всю дальнейшую жизнь избирает сам человек. Цель пути заключается в обнаружении себя для других, в том, чтобы другие тебя увидели.

Жизнь - это семья, друзья, государство, коллектив, работа. Это лишь малый перечень сторон жизни, которое нашли свое воплощение в художественной концепции писателя.

У Искандера свет огня и очага - метафора жизни. Проклятие "чтобы ты воду пролил на свой очаг" означает пожелание смерти человеку.

Идея очага в повести "Софичка" рассматривается как первооснова возникновения идеи дома:

Костер!.. Прасущность человеческого уюта... У костра человек впервые задумался о небе и Боге, ибо с неба хлестнувшая молния, сопровождаемая громом, сожгла первое дерево, и человеку явился огонь, и он почувствовал, что Бог - всеблагая, но и грозная сила... (с. 138).

Идея дома - костер. Хозяин идеи - костер... Цивилизация незаметно изгнала из дома костер. Хозяина дома изгнали из дома, выдав дому некоторое количество удобных заменителей костра... И человек остался в доме, который он когда-то создал для костра... Человек забыл, что в его доме когда-то был костер, был очаг, и не понимания горькой самоиронии своих слов, иногда автоматически называет родной дом родным очагом, как говорили в старину... Что же сейчас собирает семью и близких семье людей вместо домашнего очага? Алкоголь или телевизор... Диалог в семье заменился монологом телевизора У очага мы жили сами, а теперь вынуждены жить отраженной в стекляшке чужой жизнью, в которой ничего нельзя изменить (с. 139).

Жизнь - это дом. Дом, исторически являясь исходным местом появления человека, его становления, средой его бытия, совершенно естественно воспринимается в большинстве культур как организующий центр мира. Можно сказать, что дом, как и человек, "является мерой всех вещей". Так, люди достигают потолка, двигаясь по лестнице карьеры, взбираются на "крышу мира" (Памир), прорубают окно в Европу, хлопают дверью, уходя, даже если двери на самом деле нет, они загоняют друг друга в угол и спускаются в "подвалы" памяти. Человек может уподобляться дому .

В другом значении "дом" - символ прошлой жизни и не только обитателей дома, но и жизни и судьбы целого государства. "Дом" Ф. Искандера - "Дом" с большой буквы. Небольшой рассказ "Большой День Большого Дома" - ностальгия по ушедшему счастью, детству, юности.

Один из вариантов жизни - древо жизни, родовое дерево, когда-то обязательно имевшееся в каждом доме, как источник знаний о своем происхождении, истории и как повод для гордости. Оно актуализирует мифологические представления о жизни во всей полноте ее смыслов и противопоставлено смерти, гибели, злу.

В древе жизни, в самой ее сердцевине, упрятаны жизнь и ее высшая цель - бессмертие. Не случайно Софичка сажает над могилой любимого мужа росток вечнозеленой лавровишни: Траурные - глянцевитые вечнозеленые листья лавровишни ей казались наиболее уместными. Он и встретился ей в первый раз в жизни лицом к лицу с веткой лавровишни в руке.

Жизнь ассоциируется с деревом. Абхазцы называют пожилого человека аццлахюста - "старое дерево"; если очень пожилой человек, умирая, мучался, из очага брали горящее полено и клали его в сторону, чтобы оно погасло.

Искандер тоже призывает видеть жизнь, радоваться каждому ее дню, бережно относиться к этому Божьему дару, не осквернять его завистью, предательством, ложыо, тем более самоубийством. Ориентирами в жизни человека должны стать совесть, прабда, ответственность, мудрость. Тогда она обретает смысл, станет источником радости для окружающих:

Именно потому, что живая жизнь все время движется и меняется, нам нужен ориентир алмазной прочности, а это и есть правда. Она может быть неполной, но она не может быть искаженной сознательно даже ради самой высокой цели. Иначе все развалится... ("Кролики и удавы", с. 309). 16

Во "Сне о Боге и дьяволе" Бог говорит, что вера и ответственность - это два названия одного и того же. Она выражается в повышенной требовательности к своему образу жизни и образу жизни близких. В "Стоянке человека" Виктор Максимович говорит, что "настоящая ответственность бывает только личной. Человек краснеет один" (с. 531). Ему отвечать за свою жизнь перед Богом и своей совестью, поэтому, по Искандеру, жить стоит так, чтобы не краснеть за нее, ориентируясь "умом, настоянным на совести". Это мудрость, которая дает правильно жить на земле:

Мудрость не учит побеждать в жизни. Познавший мудрость молча переходит в стан беззащитных. Но когда все люди. . перейдут в стан беззащитных, защищаться будет не от кого и боги благословят нашу землю.

Мудрость все может, но она не может только одного - защитить себя от хама ("Рукопись, найденная в пещере", с. 182, 191).

Жизнь - это мудрость, высшая духовная потенция человека, синтезирующая все виды познания и активного отношения человека к миру. Мудрость заключает в себе идеал.

Главным злом в жизни человека, одним из величайших грехов писатель признает предательство. Эта проблема очень тщательно разрабатывается в "Кроликах и удавах":

Грубость всякого предательства ощущает только сам преданный... Поэтому любой преданный предатель, вспоминая свои огцуще-ния, когда он предавал, и, сравнивая их со своими ощущениями, когда он предан, с полной искренностью думает: все-таки у меня это было не так низко... (с. 325);

Что может быть унизительнее для предавшего, чем сознание того, что его предательством не смогли как следует воспользоваться (с. 340).

Душа, совершившая предательство, всякую неожиданность воспринимает как начало возмездия (с. 305).

Еще один важный компонент жизни - государство. Писатель не мог обойти вниманием вопросы, касающиеся власти, управления, государственного строя, имея возможность сравнивать две эпохи в жизни страны.

Чтобы выжить в двадцать первом веке, человечество должно сменить классическую политику хитрости на политику совестливости, то есть политику отсутствия политики (с 432).

Все великие религии утверждают, и наш личный опыт подтверждает это, главное в человеке - совесть. То, что главное в человеке, то является главным и для человеческого общества, и для государства (с. 429).

Экономика без базиса - совести - это зверинец с открытыми клетками, что мы видим сегодня у нас (с. 430).

Принцип "выживает сильнейший", ставший сейчас особенно актуальным, вызывает у Ф. Искандера отвращение и ярое неприятие. Он смотрит на этот мир глазами Задумавшегося: "печальными и вместе с тем проницательными..., а точнее сказать, проницательными и именно потому печальными".

Но и в самые трудные минуты отчаяния герои Ф. Искандера остаются верными жизни. Писатель внушает:

Если жизнь представляется невозможной, есть более мужественное решение, чем уход из жизни. Человек должен сказать себе: если жизнь действительно невозможна, то она остановится сама. А если она не останавливается, значит надо претерпеть боль. Так суждено. Каждый, претерпевший большую боль, знает, с какой изумительной свежестью после этого ему раскрывается жизнь. Это дар самой жизни за верность ей, а может быть, даже одобрительный кивок Бога (с. 349).

Как видно, концепт "Жизнь" представлен как понятие всеобъемлющее: это все то, что нас окружает - это мир со всеми его оттенками, это радость каждого прожитого дня. Жизнь - это дар Бога; Жизнь - это свет; Жизнь - это видение; Жизнь - это гармония с природой; Жизнь - это Дом; Жизнь - это дети; Жизнь - это творчество; Жизнь - это борьба духа; Жизнь - это мудрость, ответственность; Жизнь - это совесть; Жизнь - это Родина, земля, государство; Жизнь -это любовь к людям, открытость миру...

Концепт "Смерть" - важнейший фактор человеческого существования. Смерть подводит черту жизни. Истины последней инстанции часто открывались людям перед смертью. Человек в этом смысле - самое несчастное из животных, поскольку знает заранее о том, что ему предстоит умереть.

Смерть, как и рождение, формирует гранищ.1 человеческой жизни. Все, что вне этих границ, для человека не существует. Смерть сопровождает человека" с момента его рождения. Какое бы время его жизни мы не взяли, человек всегда достаточно зрел Для того, чтобы умереть.

По Искандеру, знание 6 смерти" д&ет""огромное преимущество человеку, поскольку смерть оргайизует человеческую жизнь, заставляет человека искать смысл и оправдать перед самим собой свое существование.

В художественной концепции Ф. Искандера воплощены различные виды и формы смерти. Это:

а) физическая смерть близкого человека:

Брат Роуфа Шамиль не пришел попрощаться с мертвым братом. Это было верным признаком того, что он готовится к кровной мести По древним законам... брат не может оплакивать смерть брата, не отомстив за его смерть ("Софичка", с. 45);

б) социальная смерть; изгнание как наказание, кара:

Я дала слово своему покойному мужу до смерти не прощать ему эту смерть... Нет у меня брата, он умер раньше моего мужа" ("Софичка, с. 47);

в) поведение как следствие стыда перед людьми:

Зенон вспомнил абхазский обычай: муж не плачет над трупом жены По-видимому - часть общего горского культа сдержанности ("Утраты", с. 211).

Боль не измеряется количественно. Потеря любимых всегда приносит страдания. Но даже в минуты такого отчаяния писатель призывает оставаться верными жизни, ведь она принадлежит и другим, близким людям и Богу:

г) случайная, безвременная гибель; насильственная смерть:

То, что увидел Чик, потрясло его, как ничто в жизни не потрясало. Чик видел труп... двадцатилетнего юноши.. Чика пронзила мысль... о беззащитности человека, его слишком большой телесной хрупкости ("Чаепитие и любовь к морю", с. 243);

д) смерть как следствие нарушения данного слова, обета:

Клятва, данная умирающему мужу, была ею невольно нарушена, и прервалась духовная связь с ним, поддерживавшая ее великую жизненную энергию... Через месяц она умерла.. ("Софичка", с. 137);

е) благородная, почетная смерть - смерть в бою, смерть как подтверждение своих убеждений и др.:

При стечении всей семьи, родни, кроме тех, что были на фронте, всего села и многих людей из других сел с почетом похоронили старого Хабуга на семейном кладбище ("Софичка", с. 110, 111);

ж) смерть как следствие потери связей с землей предков:

Хороший человек старается жить и умереть там, где он родился ("Большой день Большого дома", с. 176);

з) смерть вследствие нарушения гармонии с природой:

"Что ты наделал?"" - говорят, вскричал старый охотник, увидев груду наваленных друг на друга косуль, и упал без сознания... Через некоторое время он заболел... и умер ("Утраты", с. 220);

и) духовная смерть при жизни. Предательство:

"Предавать - это убивать, только не своими руками" ("Кролики и удавы ", с. 301).

Концепт "Смерть" в художественной системе писателя включает в себя различные формы: физическая; социальная - изгнание; духовная - предательство, зависть, безжалостность; поведение как следствие стыда перед людьми; случайная, безвременная гибель; насильственная смерть от рук мстителя, кара; смерть как следствие нарушения данного обета; благородная, почетная смерть - гибель в сражении, на войне; смерть как уход от борьбы; смерть как утверждение своих убеждений; смерть как следствие потери связей с землей предков; смерть вследствие нарушения гармонии с природой и т.д.

В третьей главе - "Образная (метафорическая) номинация в тексте Ф. Искандера" - анализируется текст с позиций когнитиви-стики образных номинаций, исследуются взаимодействие эмотивно-сти, экспрессивности и оценочности в художественном тексте, национально-стилистический и культурно-исторический характер подачи.

Метафора в тексте Ф. Искандера содержит большой потенциал для порождения философских остроумных и метких оценочных суждений, часто изменяя общепринятый взгляд на вещи. Через привлечение внимания к самой форме выражения метафоры позволяют автору раскрывать суть изображаемых явлений, моделируя необходимый ассоциативный фон их оценочного восприятия, имеющего большое значение в художественном тексте.

Интенсивность использования метафоры находится в прямой зависимости от жанра произведения, авторских интенций, характера персонажей и т.д. Единицы образной номинации очень часто играют роль центра, ключевых слов, вокруг которых концентрируются остальные элементы текста. Экспрессивность, возникающая в тексте при реализации образной номинации в произведениях Ф. Искандера, носит легкий, непринужденный характер, при всей глубине и серьезности, а также философичности подтекстового содержания произведения.

Ф. Искандер часто прибегает к языковой игре, особенно в целях выражения оценочности через комическое состояние - шутку, иронию, гротеск и др. Языковые средства составляют значительную часть художественных приемов создания языковой игры. Частое использование иронии Искандером обусловлено тем, что в основе и языковой игры, и комического лежат одни и те же принципы - принцип противоречия, контраста, неожиданности, отклонения от нормы, и они реализуются в тексте: Простейшей формой фамильного невезения была учеба моего" старшего брата. Мой старший брат, обладая многими более скрытыми достоинствами, имел один откровенный недостаток - он плохо учился. Но сказать, что он плохо учился, - почти ничего не сказать. Он как-то сказочно, феерически плохо учился. Он попадал в каждую историю, которая случаюсь в школе и ее ближайших окрестностях (с. 120). В данном примере реализуются две, вытекающие одна из другой, единицы образной номинации: "простейшая форма фамильного невезения" - плохая учеба брата и "сказочно, феерически плохо учился".

Я был тогда влюблен в одну девушку. Днем она работала учетчицей в бухгалтерии одного военного учреждения, а вечером училась в вечерней школе. Между этими двумя занятиями она успевача назначать свидания, и, к сожалению, не только мне. Она разбрасывала эти свидания, как цветы (с 7). Как видно, значение слова "цветы" несколько смягчает отрицательное отношение автора к данному персонажу и поступкам. В осмыслении Ф. Искандера, "свидания" - это "цветы", но цветы не берегутся, а "разбрасываются"; благодаря такому двуплановому контексту создается ощущение некоторой легкости и даже легкомысленности.

Одним из приемов реализации образной номинации в тексте является создание оценочности.

Для определения оценочности образной номинации текста необходимо определить, какова природа оценки, выявить связи оценки с экспрессивностью, информативностью, теорией ценностей, охарактеризовать объект и субъект оценки, соотношение оценки и номинации вообще, функционирование оценки в тексте.

Оценка может не только носить субъективный характер, но и выражать коллективное, общественное мнение. Оценка - это выражение как оценочной квалификации какого-либо объекта, так и положительного, отрицательного или нейтрального отношения к нему. Это отношение, как правило, сопровождается проявлением определенных

чувств, эмоций. Категории эмотивности и оценочное™ взаимосвязаны и взаимообусловлены. Содержание категории эмотивности выражается различными языковыми средствами и в разной степени передает весь спектр эмоционального состояния человека. Например: Звук смеха - как сноп света. Может быть, смех - это озвученный свет! Улыбка - струение света (с. 233).

Часто эмоционально-оценочный характер концепта зависит от контекста, хотя экспрессивность потенциально не присуща слову: Только свиней, насколько я помню, разрешали держать в любом количестве. Может быть, учитывали, что слегка омусульманенные абхазцы свинину не едят и это послужит естественной преградой к излишнему накопительству (с. 31).

Образная номинация писателя связана с его манерой изображения действительности, а также его индивидуально-авторским стилем.

Ф. Искандер, используя жизненный опыт и знание родного быта, саму практику бытия абхазского народа, достаточно ясно и полно дает русскоязычному читателю то или иное определение, описание национальных традиций, игр, обычаев и т.д. В результате таких толкований читатель знакомится с культурой, историей народа, отношениями героев писателя, их духовной жизнью и нравственными ценностями.

Простые истаны, которые "открывает" в произведениях Искандер, могут показаться банальными, но ведь, в сущноста, истанная мудрость всегда наивна, ибо она возвращает сложным, запутанным отношениям жизни первозданную стройность. "Любовь - это высшая норма заинтересованное™", - пишет Искандер. Наивно? Да. Мудро? Еще как! Время от времени вырываться из мельтешащей суеты будней и тыкаться носом в старые добрые истаны - значит, сохранять в цело-стаости восприятие мира.

По Искандеру, настоящие люди - это те, что с годами не утрачивают детской веры в разумность мира, ибо эта вера поддерживает истинную страсть в борьбе с безумием жестокоста и глупости.

Эта детская вера в разумность мира, пронесенная сквозь годы, составляет сердцевину жизнерадостаого и поэтического характера искандеровских книг. Смех отрицает глупость и чванство, пошлость и лицемерие, он подтрунивает над человеческими заблуждениями, но становится сатирическим, когда люди своим образом мышления и поступками наносят вред другим людям, всему общему делу. Смех в эс-тетаке Искандера - синоним правды.

Эпитеты, сравнения он передает в разных вариациях, по-разному, беспредельной гибкостью и красочностью:

остроязычный балагур, высокий, тонкий и гибкий, как ореховый прут... (с. 613).

Разбрызгивая усатые фонтаны воды, машины переправились через ручей, образованный ливневыми водами (с. 482).

Природа у Ф. Искандера живая, "дышащая":

Горные вершины непрерывно курятся, как трубки столетних старцев.

Ветры дружат, как братья: Покоряясь неукротимому движению вперед, они встречаются где-то у исполинских снежных пряжей, как любящие братья... Мир словно молоком полит... Солнце пытливо следит за людьми, за их намерениями... и т.д.

В произведениях Ф. Искандера фразеологизмы выполняют разнообразные функции. Отдельно выделяются тематические группы фразеологизмов, используемых автором (ср.: Носа не высунешь, чтобы не шмякнуться в какую-нибудь историю; то, что он выпьет, я в ухо налью; душа моя плавно опустилась в желудок и мн. др.).

В заключении представлены основные выводы исследования, определяются перспективы дальнейшего изучения исследуемой проблемы.

В общефилософской и художественной системе Ф. Искандера отражены гармония единичного и общего, диалектика "микрокосма" и "макрокосма". У Ф. Искандера всегда власть духа выше власти силы (даже тогда, когда это считалось невозможным). И носитель этого Духа - Человек наделен достоинством, памятью, источник которого - в его духовной культуре. И это включает в себя и все то, чем человек может быть и стать. Общие направления художественной системы Ф. Искандера сводятся, во-первых, к поиску универсалий в составляющей природе человека, во-вторых, к попыткам соотнести уже найденные универсалии с социальной организацией человека, ибо, как говорит сам Ф. Искандер, "такая хрупкая вещь, как человеческая жизнь,

может иметь достойный смысл, связавшись с чем-то безусловно прочным, не зависящим ни от каких случайностей, с несокрушимой Прочностью, с вечной Твердью".

Изученные нами тексты произведений Ф.Искандера показывают, что понятийная основа ключевых концептов - это человек и его философское бытие. Культурные концепты здесь выступают как выразители культурных доминант, включающих ценностный компонент применительно к авторским высказываниям, подтекстовым информа-циям и национальным ценностям.

Концепты и метафоры - не только языковые, но и большей частью концептуальные феномены. Их исследование становится новым этапом в изучении концептуализации мира художественного текста. Это, на наш взгляд, та основа, на которой в дальнейшем под новым углом зрения можно рассмотреть обсуждаемую проблему.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. К проблеме концептуализации мира в художественной системе Ф. Искандера // Лингвистическое кавказоведение и тюркология. Традиции и современность. Материалы третьей Всероссийской научной конференции. - Карачаевск, 2004. - С. 78-83.

2. К вопросу о концептуализации мира в художественном тексте (на материале произведений Ф. Искандера) // Проблемы развития языков Северного Кавказа. Материалы региональной научной конференции. -Нальчик, 2004. - С. 109-114.

3. Концепты "жизнь" и "смерть" в художественном осмыслении Ф.Искандера // Дагестанский лингвистический сборник. Вып. 15. -М.,2005.-С. 75-84.

4. Культурная семантика концептов // Сборник научных работ АГУ. -Сухум, 2005.-С. 47-51.

5. Особенности метафоры в художественном тексте (на материале произведений Ф. Искандера) // Человек и вселенная. - СПб., 2005. - № 5. -С. 38-47.

печать 13.05.2005. Тираж 100 экз. Заказ № 4470.

Типография КБГУ 360004, г. Нальчик, ул. Чернышевского, 173

РНБ Русский фонд

Введение диссертации2005 год, автореферат по филологии, Табулова, Татьяна Хаджимуссовна

Для современной лингвистики характерно изучение языка в контексте с человеком, его сознанием, мышлением, духовной и практической деятельностью. В этой связи возрастает научный интерес к художественному тексту, который позволяет взглянуть на язык с точки зрения отражения в нем культурных ценностей нации, то есть, выражаясь словами немецкого ученого-философа Г-Г. Гадамера, «это (художественный текст - Т.Т.) взаимное сопряжение уникального звучания и многоголосия, благодаря которому каждое слово становится в центр особой системы координат и целое предстает как ткань, единственная в своем роде. Текст - это текстура, ткань, то есть целое, образуемое определенными нитями, тесно переплетенное особым, лишь данной ткани присущим образом» [Гадамер 1992: 144].

В любом художественном тексте заложены данные об отношении художника к своему детищу, к тому материалу, который является основой вербального искусства - языку. По определению А.А. Потебни, «художественное произведение есть синтез трех моментов: внешней формы, внутренней формы и содержания, т.е. видя в нем идеальность и цельность, свойственные искусству, мы замечаем, что и слово есть искусство» [Потебня 1976:190].

Со второй половины XX в. лингвистика текста прошла дискуссионный и сложный путь становления и развития как самостоятельная научная дисциплина. Текст рассматривался с разных методологических позиций, в основе которых - законы организации текста, универсальные категории, роль в языковой системе и в речевой деятельности и другие основополагающие положения.

Несмотря на решение многих вопросов лингвистики текста, до сих пор нет общей теории текста и его общепринятого определения. Однако все пришли к одному мнению: необходимо комплексное, синтетическое рассмотрение природы художественного текста, чтобы во всей полноте осветить его семантические и эстетические функции.

Художественный текст как явление сложное становится объектом анализа не только традиционной лингвистики, но и психологии, антропологии, философии, культуры, логики, текстологии. Текст теснейшим образом связан с теорией речевой коммуникации, прагматикой, когнитологией.

Текст как способ индивидуально-авторского восприятия действительности представляет собой сложный многоуровневый процесс, который дает возможность определить механизмы создания и функционирования единиц номинации, а также выявить закономерности внутреннего развития языка в их соотношении с потребностями языкового коллектива. Текст апеллирует к фоновым знаниям индивидуума, его ментальности, чувственности, адекватному восприятию окружающего мира, а также способности экспрессивного реагирования на вербальные знаки и выработке собственной оценочности. Таким образом, и в произведении, и в слове как его первоэлементе заложены потенции к познанию философско-культурного бытия и самого процесса творчества.

С наибольшей очевидностью такая концептуализация мира представлена в произведениях Ф.Искандера, однако данная проблема до сих пор не была предметом специального изучения, тогда как в современной лингвистике текст переосмысливается в реальном процессе культуросозидания в конструкте концепта и образной номинации.

Каждая языковая личность одновременно является и культурной личностью. Поэтому его языковые знаки способны выполнять функцию «языка» культуры, что выражается в способности языка отображать культурно-национальную ментальность его носителей.

Наш выбор произведений Фазиля Искандера не случаен. Тексты произведений Ф.Искандера, в первую очередь, содержат следующие признаки: по содержанию - это философская глубина, дидактичность, истинность, по функции- автосемантичность, образность, метафоричность, которые можно рассматривать как отражение опыта интроспекции носителей соответствующего языка. В этом особая роль принадлежит анализу концептов как наиболее выразительных типов когнитивной деятельности человека. Между тем до сих пор в лингвокультурологии нет исследований образной номинации (концептов) в художественной системе Ф.Искандера. Сказанное определяет актуальность избранной темы.

Анализ концептов в этом направлении позволит впервые выявить в художественном тексте Ф.Искандера философскую, социальную, историческую и культурную информации. Приступая к созданию своего художественного мира, писатель представляет его в концептуальном виде, при этом в его памяти «заложены» тексты, связанные с основой его произведения. Одновременно автор использует свои языковые особенности, помогающие познанию мира и его описанию.

Создание художественного текста - прежде всего когнитивный процесс, ярко и убедительно демонстрирующий интеграцию индивидуальной мысли в широкие сферы человеческой деятельности, чтение же и оценка литературного текста - еще более сложное интеркогнитивное действие по выявлению его смыслов. В этом смысле произведения Ф.Искандера представляют особую научно-философскую и культурную ценность.

Выбор объекта исследования обусловлен рядом причин. Во-первых, художественный текст представляет собой источник хранения и передачи информации, форму существования культуры, продукт определенной исторической жизни индивида. Художественный текст - это модель автора, уровень его интеллектуальных, морально-нравственных и других качеств. Во-вторых, текст охватывает все основные уровни языка, динамичен в своем проявлении. Он является результатом качественной трансформации знаков языка с позиций их когнитивной и аксиологической выраженности. Концептуальный подход к объектам окружающего мира выявляет образные номинации, которые создают новые представления, характеристики, признаки в описании предмета речи. В-третьих, произведения Ф. Искандера уникальны по своему содержанию; они самобытны по своей идейно-тематической направленности.

Цель диссертационного исследования заключается в контекстном изучении единиц вторичной номинации (образной и концептуальной) в их функционировании и взаимодействии в структуре текста. В соответствии с поставленной целью сформулированы следующие задачи:

Выявление лингвокультурологического статуса художественного текста в языке;

Рассмотрение лингвистических и когнитивных особенностей текста;

Раскрытие сущности явления художественного билингвизма как посредника двух языков и двух культур;

Изучение особенности функционирования ключевых концептов Бог - Жизнь - Смерть в художественно-философской кульутре Ф. Искандера;

Определение роли образной (метафорической) номинации как выражение оценки в тексте.

Материалом исследования послужили примеры из произведений Ф. Искандера, извлеченных методом сплошной выборки. Фактический материал составил более полутора тысяч единиц текста.

Методы исследования. Выбор методов лингвистического анализа обусловлен спецификой исследуемого материала. Наряду с описательным и объяснительным методами исследований анализ концептов текста осуществляется с применением элементов семантического, философского, когнитивного анализа, одновременно характеризующих смысловые особенности художественного языкового видения мира.

Методологической базой диссертационной работы, находящейся на стыке интересов ряда филологических дисциплин (лингвокультурологии, лингвистики текста, литературоведения, стилистики, философии), стал комплексный анализ текста.

Научная новизна работы заключается в попытке впервые комплексно рассмотреть концептуализацию мира в художественном тексте Ф. Искандера, выявить глубинные подсознательные логико-философские, содержательные и психоаналитические процессы, влияющие на создание образной номинации в тексте. В семантике текстов выявлены различные авторские употребления концептов Бог -Жизнь - Смерть, сфера использования с точки зрения коммуникативной значимости, логико-философского восприятия и национально-языковой специфики, а также особое внимание уделяется созданию образной номинации в тексте.

Теоретическое значение исследования заключается в анализе мало исследованных аспектов художественного текста. Концептуализация мира в тексте Ф. Искандера позволяет глубже изучить систему мышления автора, его философское мировосприятие через свою призму видения мира и носителей языка. А это будет способствовать дальнейшему изучению философско-культурных концептов художественного текста как способа отражения этнического менталитета и личности автора.

Результаты исследования расширяют имеющиеся представления о когнитивном подходе к явлениям номинации, что может быть использовано для теоретического изучения других аспектов языка.

Практическая ценность диссертации состоит в том, что полученные результаты могут быть использованы при чтении курсов по лингвистике художественного текста, теории перевода, стилистике, лингвокультурологии и философии языка, а также для слушателей курсов института повышения квалификации педагогических кадров, при написании диссертационных, дипломных и курсовых работ, обучении студентов по различным гуманитарным специальностям (журналистика, культурология и др.)

Апробация работы. Основные положения диссертации отраженье в 5 публикациях, докладывались и обсуждались на внутривузовских, региональных и всероссийских конференциях.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Художественный текст можно определить как коммуникативно-направленное вербальное произведение, обладающее способом хранения и передачи информации, выступающее как феномен философско-этической культуры народа, продукт определенной исторической эпохи, отражение психической жизни индивида через мировосприятие автора;

2. В типологическом плане текст как языковая категория имеет семиотическую, когнитивную и философскую характеристику, функционирующую в языковой картине мира;

3. Концепты Бог - Жизнь - Смерть являются ключевыми концептами в художественной системе Ф. Искандера, степень их использования зависит от концептуально-системного характера текста, а также от доступа автора в различные ментальные миры и философско-культурные коды;

4. Образная номинация текста находится в отношениях взаимовлияния и взаимообусловленности при экспликации элютивно-функционального текстового пространства;

5. Создание единиц образной номинации основано на уровне психоаналитизма посредством активизации речемыслительной деятельности индивидуума, где выявляется оценочная направленность текстов с образной номинацией.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Концептуализация мира в художественном тексте"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В представленной диссертационной работе художественный текст рассматривается как сложное коммуникативное явление, как речевой макроакт, включающий, кроме непосредственно данного текста, еще и экстралингвистические факторы, к которым относятся знания о мире, мнения, установки, цели как отправителя, так и адресата, в значительной мере определяющие речевое поведение субъекта - автора и понимание текста адресатом - читателем.

Художественный текст - это многоуровневый когнитивный процесс, который дает возможность существенно расширить представление о потенциале познавательных способностей человека, а также о механизмах исследования сфер деятельности человеческого мозга и концептуализации мира, поэтому изучение текста привлекает внимание ряда наук - лингвистики, психологии, философии, социологии, культурологи и др. Он обладает разнообразными культурными коннотациями, имеет у носителей той или иной лингвокультур-ной общности определенную этическую и эстетическую ценность.

Оценочная характеристика рассматривается как феномен этической культуры, способствующей формированию национальной специфики этноса, служит своеобразным способом восприятия изображения действительности.

Специфика проявлений концептуализации мира действительности позволяет рассматривать литературу как одно из средств моделирования социокультурной среды. Действительность, отраженная в литературе, носит вторичный, т.е. образный, характер, показывает потенциальные художественные возможности.

Концептуальная система художественного текста Ф.Искандера есть, прежде всего, выражение определенного способа понимания, трактовки общественных явлений, вызванное к жизни социокультурными факторами и являющиеся результатом творческой деятельности автора. Нравы и традиции, этические нормы, политические установки, религия и другие компоненты культуры сказываются на процедурах и результатах конечной деятельности. Это продукт социально-языковой деятельности человека, языковая форма культуры.

В произведениях Ф. Искандера сюжет всегда необычен, хотя писатель оценивает в них не экзотическую сторону жизни традиционного абхаза, а его мысли, философию, движение его души для постижения действительности. В общефилософской и художественной системе Ф. Искандера отражены гармония единичного и общего, диалектика «микрокосма» и «макрокосма». У Ф. Искандера всегда власть духа выше власти силы (даже тогда, когда это считалось невозможным). И носитель этого Духа - Человек наделен достоинством, памятью, источник которого - в его духовной культуре. И это включает в себя и все то, чем человек может быть и стать. Общие направления художественной системы Ф. Искандера сводятся, во-первых, к поиску универсалий в составляющей природе человека, во-вторых, к попыткам соотнести уже найденные универсалии с социальной организацией человека, ибо, как говорит сам Ф. Искандер, «такая хрупкая вещь, как человеческая жизнь, может иметь достойный смысл, связавшись с чем-то безусловно прочным, не зависящим ни от каких случайностей, с несокрушимой Прочностью, с вечной Твердью».

Социальная реальность, нашедшая свое пластическое воплощение и символизацию в размышлениях человека, концентрирующего в себе всю ее дьявольскую человечески бесчеловечную суть, присутствует тем незримым фоном, с которым постоянно соотносится изображаемый им мир народной жизни и который фиксируется в самом слове - духе.

Изучаемые нами тексты произведений Ф.Искандера показывают, что понятийная основа ключевых концептов - это человек и его философское бытие. Культурные концепты здесь выступают как выразители культурных доминант, включающих ценностный компонент применительно к авторским высказываниям, подтекстовым информациям и национальным ценностям.

Анализ концепта «Бог» дает возможность определить философско-художественное суждение автора, основанное на знании жизни, глубоком понимании мира и опыта этноса, а также осмысление прошлого и нахождение оптимальных вариантов решения жизненно важных вопросов человеческого бытия. Эти концепты взаимосвязаны, составляют единую целостность, обладают философской и ценностно-этической глубиной.

Концепт «Бог» в художественной культуре Ф. Искандера максимально приближен к человеку и предстает перед нами как: реальность совести; Главный Тамада; учитель; хороший судья; пастух; инстанция, не отклоняющая жалоб; ответственное лицо; Творец-неудачник, дезертир; любовь, свет, талант, истина, мудрость, справедливость, вера, добро, надежда.

Концепт «Жизнь» представлен как понятие всеобъемлющее: это все то, что нас окружает, это мир со всеми его оттенками, это радость каждого прожитого дня.

Жизнь - это дар Бога; Жизнь - это свет; Жизнь - это видение; Жизнь - это гармония с природой; Жизнь - это Дом; Жизнь - это дети; Жизнь - это творчество; Жизнь - это борьба духа; Жизнь - это мудрость, ответственность; Жизнь - это совесть; Жизнь - это Родина, земля, государство; Жизнь - это любовь к людям, открытость миру.

Концепт «Смерть» включает в себя различные формы в художественной системе писателя: физическая; социальная - изгнание; духовная (предательство, зависть, безжалостность); суицид как следствие стыда перед людьми; случайная, безвременная гибель; насильственная смерть от рук мстителя, кара; смерть как следствие нарушения данного обета; благородная, почетная смерть; гибель в сражении, на войне; смерть как уход от борьбы; смерть как утверждение своих убеждений; смерть как следствие потери связей с землей предков; смерть вследствие нарушения гармонии с природой.

Поиск смысла человеческого существования - жизни и смерти, дома и рода, философии и мудрости, истины и политики, ума и памяти, счастья и любви - свидетельствует о направленности сознания писателя к онтологическим проблемам. Прежде всего он - писатель философского, экзистенциального мышления.

Рассмотренные концепты взаимосвязаны, составляют единую целостность, обладают философской и ценностно-этической глубиной.

Художественные произведения Ф. Искандера обладают особой стилистикой. Это закономерный процесс, так как автор находится в сфере двуязычного художественного мышления, и использование исконно русских изобразительных средств определенным образом обусловлено и самой формой стилистического повествования. Именно он, этот двуединый, весьма оригинальный стиль максимально обеспечил появление кардинально нового ориентира.

Множественность интерпретаций текста лежит в особенности его понимания, которое носит деятельный, прогностический характер, обусловленный, в свою очередь, неоднозначностью мира, который окружает воспринимающего текст субъекта.

В этом направлении основным для комического в произведениях Ф. Искандера является создание некоторого напряжения, разрешающегося тут же в тексте благодаря раскрытию неоднозначности ситуации. Неоднозначность ситуации обусловливается использованием единиц образной номинации, при восприятии которых в сознании человека, отражаясь, взаимодействуют и первоначальные (немотивированные) смыслы, и вновь возникшие (мотивированные, оценочные). Одним из средств создания образной номинации Ф. Искандера часто являются метафоры, сравнения, фразеологизмы, которые обыгрываются в языковой игре.

Образная номинация тесно связана с эмотивностью, экспрессивностью, функционируя в структуре комического текста. Данные категории подчиняются коммуникативным задачам текста, следовательно, образная номинация есть способ создания коммуникации (коммуникативных связей между автором и читателем). Отмеченные категории являются производными по своему понятийному назначению от коннотации. Коннотация обязательно мотивирована, и выражена она может быть при помощи различных специальных формантов. Интерес вызывает перенос как свойство коннотации. Основная роль в переносе наименования принадлежит метафорическому переносу. Этот вид переноса обусловлен сходством внешнего вида или сходством функций; в связи с наличием ассоциативного признака в своей основе является сигнификативным. Коннотация восполняет синтенционно-модальную функцию, т.е. присущее ей эмотив-ное содержание при употреблении слова в речи как бы выходит за пределы лексемы и распространяется на все высказывание, наслаиваясь на его ассертивный смысл и придавая ему экспрессивность.

Использование образной номинации в тексте - это всегда реализация положительной или отрицательной оценки. Оценка может носить субъективный характер, а может и выражать коллективное мнение. Оценка в тексте соотносится с эмоциями. Эмоционально-оценочный потенциал могут приобретать в тексте Искандера слова, которые сами по себе не являются выразителями оценки. Экспрессивность в этом случае даже потенциально не присуща слову, она обретается словом в данном речевом контексте. Категория оценочности тесно связана с аксиологической категорией ценности. Образная номинация взаимодействует также и с логикой, основываясь на общем свойстве человеческого мышления отражать описательный мир в понятиях, суждениях, умозаключениях, теориях.

Мышление его питается прежде всего национальным сознанием, оно нередко обращается к области специфического мира, а в сознании его живут своеобразные понятия, представления о человеческой жизни и ее сути, что в своей совокупности отражает национальное мироощущение. «Детская вера в разумность мира», пронесенная автором сквозь годы, составляет сердцевину искандеровских книг. Смех отрицает глупость и чванство, пошлость и лицемерие; он подтрунивает над человеческими заблуждениями, но становится ироничным тогда, когда люди своим образным мышления и поступками наносят вред другим людям, всему общему делу. Смех в эстетике Искандера - синоним правды.

Основная сущность концептуализации мира как языкового явления проявляется в способности вычленять фрагменты неязыковой действительности и в формировании соответствующих понятий о них в форме значений языковых единиц - слов, словосочетаний, фразеологизмов и предложений. Процессы данной номинации регулируются коммуникативным предназначением языка под воздействием коммуникативных факторов, которые отражают отношение именующего к тому, что им обозначается, а также к условиям речи. Все совершается в речевой деятельности, а ее результаты осваиваются системой языка. В итоге семантическая структура номинаций приобретает конкретную иерархическую организацию, которая проявляется в нормах сочетаемости слов в предложениях и текстах.

Именно поэтому в современной лингвистике концепты и метафоры - не только языковые, но и большей частью концептуальные феномены, и их исследование становится новым этапом в изучении концептуализации мира в художественном тексте.

Список научной литературыТабулова, Татьяна Хаджимуссовна, диссертация по теме "Теория языка"

1. Абдуллаев А.А. Культура русской речи в условиях национально-русского двуязычия. - Махачкала, 1992.

2. Абдуллаев А.А. Социологические аспекты изучения русскоязычных произведений лакских писателей. Культура русской речи в условиях национально-русского двуязычия. М., 1985.

3. Агаева З.А. Регионализмы в книге Э. Капиева «Поэт». Русский язык и языки народов Дагестана. Социолингвистика. Типология. Собрание статей. -Махачкала, 1991.

4. Айылчиев К.А. Стилевое своеобразие двуязычного творчества Чингиза Айтматова. Автореферат диссертации на соискание научной степени кандидата филологических наук. - Бишкек, 1992.

5. Алефиренко Н.Ф. Смысловая структура текста // Текст как объект многоаспектного исследования. Научно-методический семинар "NTXTUS": СБ.ст. Вып. 3. Ч. 1. СПб. - Ставрополь, 1998.

6. Апресян Ю.Д. Избранные труды. Т. 1. Лексическая семантика. Синонимические средства языка. - М., 1995.

7. Арнольд И.В. Семантика. Стилистика. Интертекстуальность: Сб. ст. / науч. ред. П.Е. Бухаркин. СПб., 1999.

8. Арутюнова Н.Д. Метафора и дискурс // Теория метафоры. - М.: Прогресс, 1990.

9. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. 2-е изд. исправленное. М., 1999.

10. Асфандияров И.У. Восточная лексика в русском языке. - Ташкент, 1991.

11. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. - М., 1969.

12. Ахмедов Т.И. Способы передачи значения экзотизмов дагестанского происхождения в русской художественной литературе. Сравнительно-сопоставительное исследование лексики. Межвуз. науч.-темат. сб. Махачкала: изд-во Дагестанского университета, 1992.

13. Бабенко Л.Г. Лексические средства обозначения эмоций в русском языке. - Свердловск, 1989.

14. Бабина Л.В. О вторичной репрезентации концептов в текстах литературной прозы // Когнитивная семантика / материалы второй международной школы-семинара. Ч. 1. - Тамбов, 2000.

15. Баева И.В., Левицкий Ю.А. Коннотация и перенос // Проблемы межкультурной коммуникации: межвуз. сб. науч. тр. Пермь, 1999.

16. Байн О.Б. Вариативность языкового знака в тексте // Явление вариативности в языке. - Кемерово, 1994.

17. Бахтин М.М. Эстетика творчества. М.: Искусство, 1979.

18. Бижева З.Х. -Адыгская языковая картина мира. Нальчик, 2000.

19. Балли Ш. Французская стилистика. - М., 1961.

20. Баранов А.Г. Функционально-прагматическая концепция текста. - Ростов-на-Дону, 1993.

21. Барт Р. Избранные работы. Семантика. Поэтика. - М., 1994.

22. Башкова И.В. Текстообразующие принципы представления ситуации восприятия // Художественный текст: структура, семантика, прагматика. Екатеринбург, 1997.

23. Белянин В.П. Введение в психолингвистику. - М., 1999.

24. Бердяев Н.А. Миросозерцание Достоевского. Прага, 1990.

25. Берковский Н.Я. Мир, создаваемый литературой. - М., 1989.

26. Богин Г.И. Речевой жанр как средство индивидуализации // Жанры речи // Саратов, 1997.

27. Богуславский И.М. Сфера действия лексических единиц. - М., 1996.

28. Болотнова Н.С. Художественный текст в коммуникативном аспекте и комплексный анализ единиц лексического уровня. Томск, 1992.

29. Бореев Ю.Б. Комическое. - М., 1970.

30. Бревдо И.Ф. О процессах разрешения неоднозначности в шутке // Язык, культура и социум в гуманитарной парадигме: сб. науч. тр. М.-Тверь, 1999.

31. Будагов Р.А. Литературные языки и языковые стили. М., 1967.

32. Будагов Р.А. Филология и культура. - М.: изд-во МГУ, 1980.

33. Булыгина Т.В., Шмелев А.Д. Языковая концептуализация мира (на материале русской грамматики). М.: Языки русской культуры, 1998.

34. Вайсгербер Л.И. Родной язык и формирование духа. М., 1993.

35. Васильева В.В. Интерпретация как форма существования текста (к постановке проблемы) // Проблемы межкультурной коммуникации: межвуз. сб. науч. тр.-Пермь, 1999.

36. Вежбицкая А. Язык. Познание. Культура. - М., 1997.

37. Виноградов В.В. О языке художественной литературы. М., 1959.

38. Виноградов B.C. Лексические вопросы перевода художественной прозы. М.: изд-во МГУ, 1978.

39. Винокур Т.Г. Закономерности стилистического использования языковых единиц. -М.: Наука, 1980.

40. Винокур Г.О. О языке художественной литературы. - М., 1980.

41. Виткоская Л.В. Художественный текст как когнитивный процесс и как когнитивная система // Когнитивная парадигма: Тезисы междунар. конф. 27-28 апр. 2000 г. Пятигорск, 2000.

42. Водяха А.Д. Коммуникативно-прагматический аспект эмоциональной рамки высказывания // Коммуникативно-прагматическая семантика: сб. науч. ст. Волгоград, 2000.

43. Вольф Е.М. Функциональная семантика оценки. - М., 1985.

44. Воркачев СТ. Лингвокультурология. Языковая личность. Концепт: Становление антропологической парадигмы в языкознании // Филологические науки, 2001. №3

45. Габуниа З.М. Восток-Запад в художественной культуре Ф. Искандера // Сб. Лингвистического университета им. М. Тореза. М., 2001.

46. Габуниа З.М. Лингвокультурологические особенности художественного мышления Ф. Искандера // Языковая ситуация в современном мире: междисциплинарный анализ глобальной и региональной проблематики. Пятигорск, 1998.

47. Габуниа З.М. О средствах выражения национального в творчестве Г. Гулиа, пишущего на русском языке // Социалистический образ жизни и языковые отношения в Карачаево-Черкесии. - Черкесск, 1985.

48. Габуниа З.М. Особенности методики ономастических исследований // Истори-ко-лингвистические связи народов Кавказа и проблемы языковых контактов. - Грозный, 1989.

49. Габуниа З.М., Башиева С.К. Риторика как часть традиционной культуры. -Нальчик, 1993.

50. Гадамер Г. Г. Избранное. - М., 1992.

51. Гак В.Г. Языковые преобразования. - М., 1998.

52. Галкина-Федорук Е.М. Об экспрессивности и эмоциональности в языке: Сб. ст. по языкознанию. - М., 1958.

53. Гальперин И.Р. Очерки по стилистике английского языка. М., 1958.

54. Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования. М., 1981.

55. Гачев Г.Д.Национальные образы мира. М., 1988.

56. Гвоздева O.JI. Влияние структуры текста на его понимание // Язык, культура и социум в гуманитарной парадигме: сб. науч. тр. - М.-Тверь, 1999.

57. Глазунова О.И. Логика метафорических преобразований. - СПб., 2000.

58. Голякова Л.А. Подтекст как полидетерминированное явление. - Пермь, 1999.

59. Горелов И.Н., Седов К.Ф. Основы психолингвистики. - М., 1997.

60. Графова Т.А. Коммуникативный аспект эмотивно окрашенной лексики // Лингвистические психолингвистические исследования языка и речи: Межведомствен. сб. науч. тр. - М., 1996.

61. Гридина Т.А. Ассоциативный потенциал онома и процессах языковой игры // III Житниковские чтения: Динамический аспект лингвистических исследований. Материалы Всерос. научн. конф., Челябинск, 21-23 апр., 1999 г. - Челябинск, 1999.

62. Гудков Д.Б. Смысловой эллипсис и комическое // Форматы непонимания. Материалы рабочего совещания: сб. ст. М., 2000.

63. Гусева Л.П. Мотивационные и семантические основания текстовой номинации // Прагматическая интерпретация и планирование дискурса. - Пятигорск, 1991.

64. Гусейнов Г.О. О двуязычии в художественном творчестве: История, теория, практика // Вопросы литературы, 1987, № 9.

65. Гусейнова Т. С. Трансформация фразеологических единиц как способ реализации газетной экспрессии. Дис. канд. фил. наук. - Махачкала, 1997.

66. Гумбольдт В. Избранные труды по языкознанию. М.: ОАИГ «Прогресс», 2000.

67. Гюльмагомедов Г.А. Дагестанские регионализмы в русскоязычной художественной литературе и их лексикографическая практика. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук. - Махачкала, 1995.

68. Дейк Ван Т.А., Кинт В. Стратегия понимания связного текста // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 23. - М., 1989.

69. Дементьев В.В. Фактические информативные коммуникативные замыслы и коммуникативные интенции: проблема коммуникативной компетенции и типология речевых жанров // Жанры речи. - Саратов, 1997.

70. Демьянков В.В. Понятие «концепт» в художественной литературе и в научном языке // Вопросы филологии, 2001, № 1(7).

71. Диброва Е.И. Лексико-семантическое поле и авторские проекции художественного текста // Языковая система и ее развитие во времени и пространстве: сб. научн. ст. к 80-летию К.В. Горшковой. - М., 2001.

72. Долинин К.А. Имплицитное содержание высказывания // ВЯ, 1983, № 6.

73. Дридзе Т.М. Текстовая деятельность в структуре социальной коммуникации. - М., 1984.

74. Дридзе Т.М. Прогнозное социальное проектирование как этап управленческого цикла: от жизненных ресурсов человека к социальному проектированию: теоретико-методологические проблемы / Отв. ред. Дридзе Т.М. - М., 1994.

75. Дридзе Т.М. Коммуникация и партнерство // Конфликтология в трансформирующемся российском обществе: теория и практика: Тезисы и материалы Всерос. конф. -М., 1998.

76. Дымарский М.Я. Текст-дискурс-художественный текст // Текст как объект многоаспектного исследования. Научно-методический семинар "NTXTUS": СБ. СТ. Вып. 3. Ч. 1. СПб. - Ставрополь, 1998.

77. Ефимов А.И. Стилистика художественной речи. - М., 1957.

78. Жаналина JI.K. Язык и речь: оппозиции // НДВТТТ «Филологические науки», 1996, №5.

79. ЗвегинцевВ.А. Семасиология. - М., 1957.

80. Звегинцев В.А. Предложение и его отношение к языку и речи. - М., 1976.

81. Залевская А.А., Каминская Э.Е., Медведева И.Л., Рафикова Н.В. Психолингвистические аспекты взаимодействия слова и текста. - Тверь, 1998.

82. Зевина И.В. Текстообразующая функция личных номинаций // Язык писателя. Текст. Смысл: сб. науч. тр. Таганрог, 1999.

83. Земская Е.Л., Китай городская М.В., Розанова Н.Н. Языковая игра // Русская разговорная речь. Фонетика. Морфология. Лексика. Жест. - М., 1983.

84. Золотова Г.А. Коммуникативные аспекты русского синтаксиса. - М., 1982.

85. Иванова Н.Б. Смех против страха, или Ф. Искандер. - М.: Советский писатель, 1990.

86. Иванова Е.Ю. Конструкции экспрессивного синтаксиса в современном болгарском языке: Учебное пособие. - СПб., 1999.

87. Коган М.С. Философская теория ценности. СПб., 1997.

88. Капимуллина Л.А. К вопросу о категории эмотивиости в языке // Инновационные проблемы филологической науки и образования / Материалы регион, науч.-практич. конф. 16 дек. 1998. -Уфа, 1999.

89. Каменская О.Л. Текст и коммуникация. - М., 1990.

90. Карасик В.И. Культурные доминанты в языке // Языковая личность: культурные концепты. Волгоград, 1996.

91. Караулов Ю. Н. Ассоциативная грамматика и ассоциативно - вербальная сеть. -М., 1999.

92. Караулов Ю. Н. От структуры ассоциативного словаря к структуре языковой способности // Вестник Российского университета дружбы народов. Сер. Филология. Журналистика. № 1 - М., 1994.

93. Карташкова Ф.И. Номинация в речевом общении. - Иваново, 1999.

94. Карташкова Ф.И. Номинативный аспект фразеологических имен // Теория языка и речи: история и современность: сб. науч. тр. - Иваново, 1990.

95. Качик Е.В. Текстообразующая функция деривационного повтора в художественном тексте // Семантика языковых единиц: Доклады 4-й междунар. конф. Ч. IV.-М., 1994.

96. Ковтунова И.И. Современный русский язык: Порядок слов и актуальное членение предложений. - М., 1998.

97. Кожетьева Т. А. Коммуникативное насыщение предложения к тексте // Номинация и дискурс: Межвуз. сб. науч. тр. / Отв. ред. Л.А. Манерко. Рязань, 1999.

98. Кожина М.Н. О специфике художественной и научной речи в аспекте функциональной стилистики. - Пермь, 1966.

99. Колесникова С.М. Градационная структура слова // Семантические и грамматические аспекты в современном русском языке: Межвуз. сб. науч. тр. - М., 1998.

100. Колесов В.В. Философия русского слова. СПб.: ЮНА, 2002.

101. Колшанский Г.В. Контекстная семантика. - М., 1980.

102. Колшанский Т.В. Объективная картина мира в сознании и в языке. - М., 1990.

103. Комарова З.И. Метаязыковой текст словарной дефиниции в коммуникативном аспекте // Художественный текст: структура, семантика, прагматика: сб. ст. - Екатеринбург, 1997.

104. Комлев Н.Г. Слово, денотация и картина мира // Вопросы философии, 1991, №11.

105. Конева В.П. К проблеме соотношения стилистики текста и прагматики // Стилистика и прагматика. Тезисы докладов междунар. науч. конф. 25-27 но-яб. 1997.-Пермь, 1997.

106. Косова М.В. Терминологическая номинация как средство языковой категоризации знаний о мире // Когнитивная семантика: материалы второй междунар. школы-семинара. Ч. 1. - Тамбов, 2000.

107. Костомаров В.Г. Русский язык на газетной полосе (некоторые особенности языка современной газетной публицистики). - М., 1971.

108. Кострова О.А. Экспрессивность синтаксического знака: функционально-креативный подход // Актуальные проблемы коммуникативной грамматики / Всерос. науч. конф. - Тула, 2000.

109. Кочетков А.Н. Художественный перевод: диалог или интерференция культур // Поиск смысла: Сб. ст. участников междунар. науч. конф. - Н.Новгород, 1994.

110. Кристева Ю. Язык и культура // Вопросы языкознания, 1999, № 9.

111. Крюкова Н.Ф. Метафорика и смысловая организация текста. - Тверь, 2000.

112. Кубрякова Е.С. Номинативный аспект речевой деятельности. - М., 1986.

113. Кубрякова Е.С. О новых путях исследования значения (теория айсберга) // Проблемы семантического описания единиц языка и речи. - Минск, 1998.

114. Культура, человек и картина мира. - М., 1987.

115. Кумахов М.А., Кумахова З.Ю. Нартский эпос: Язык и культура. - М.: Наследие, 1988.

116. Кухарж Я. О функциональном использовании структурных единиц языка // Единицы разных уровней грамматического строя языка и их взаимодействия.-М., 1969.

117. Ладыгин Ю.А. Имплицитное содержание художественного текста. - СПб., 1999.

118. Ларин Б.А. Эстетика слова и язык писателя. - Л., 1974.

119. Леонтьев А.Н. Деятельность. Сознание. Личность. - М., 1977.

120. Леонтьев А.А. Иноязычные вкрапления в русскую речь // Вопросы культуры речи. Вып. 7. -М., 1966.

121. Лингвистический энциклопедический словарь. - М.: Сов. энциклопедия, 1990.

122. Лихачев Д. Внутренний мир художественного произведения // Вопросы литературы, 1965, № 8.

123. Лосский Н.О. Избранное. - Правда, 1991.

124. Лотман Ю.М. Лекции по структурной поэтике // Ю.М. Лотман и тартуско-московская семантическая школа. - М., 1994.

125. Лотман Ю.М. Семиосфера.- СПб., 2000.

126. Лотман Ю.М. Текст в тексте // Труды по знаковым системам. Тарту, 1981.

127. Лукьянова Н.А. Экспрессивная лексика разговорного употребления: Проблемы семантики. Новосибирск, 1986.

128. Лукьянова Н.А. Экспрессивность в системе, словаре и речи // Человеческий фактор в языке. Языковые механизмы экспрессивности. - М., 1991.

129. Лыков А.В. Зевгматический каламбур в произведениях А. Чехова // Язык писателя. Текст. Смысл. - Таганрог, 1999.

130. Маркелова Т.В. Синтаксические средства номинации семантики оценки // Семантика лексических и грамматических единиц / Межвуз. сб. науч. тр. -М., 1995.

131. Маслова В.Х. Художественный текст как социально-психологический феномен и его семантика // Сб. ст. Текст: узоры ковра. Вып. 4. Ч. 1. - 1999.

132. Медведев В.Т. О языке художественной литературы писателей-билингвов (на материале произведений Ч. Айтматова) - Орджоникидзе, 1985.

133. Меликян А.А. Когнитивный анализ и концептуальная структура метафоры // Когнитивная парадизма: Тезисы междунар. конф. 27-28 апр. - Пятигорск, 2000.

134. Мещанинов И.И. Члены предложения и части речи. M.-JI., 1954.

135. Минский М. Структура для представления знаний // Психология машинного зрения. - М., 1978.

136. Михайловская Н.Г. О проблеме художественно-литературного двуязычия // Вопросы языкознания, 1979, № 2.

137. Михайловская Н.Г. Путь к русскому слову. М.: Наука, 1986.

138. Молчанова Г.Г. Семантика художественного текста (импликативные аспекты коммуникации). Ташкент, 1988.

139. Моль А. Теория информации и эстетическое восприятие. - М., 1966.

140. Монина Т.С. Номинация как первый этап речевой деятельности // Вопросы лингвистики. Вып. 1. - М., 1997.

141. Музиль Р. Человек без свойств. - М., 1984.

142. Мурзин Л.И., Штерн А.С. Текст и его восприятие. - Свердловск, 1991.

143. Мурзин Л.Н. Язык, текст и литература // Человек - текст - культура. Екатеринбург, 1994.

144. Мыркин В.Я. Речь текст - контекст - смысл. - Архангельск, 1994.

145. Мягкова Е.Ю. Эмоциональная нагрузка слова. - Воронеж, 1990.

146. Мягкова Е.Ю. Эмоциональность слова в лексиконе: проблема предмета исследования // Психолингвистические исследования: слово, текст: сб. науч. тр. -Тверь, 1999.

147. Мягкова Е.Ю. Эмоциональность слова в индивидуальном лексиконе // Психолингвистические проблемы функционирования слова в лексиконе человека. -Тверь, 1999.

148. Национально-культурная специфика речевого поведения. - М., 1977.

149. Новиков JI. А. Семантика русского языка. - М., 1982.

150. Новиков Л.А. Художественный текст и его анализ. М., 1988.

151. Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 10. Лингвистическая семантика. - М., 1981.

152. Норманн Б.Ю. Язык: знакомый незнакомец. Минск, 1987.

153. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. - М., 1993.

154. Опарина Е.О. Роль метафоры в создании культурной маркированности фразеологических сочетаний И Семантика языковых единиц: Ч. II. Фразеологическая семантика. Словообразовательная семантика: Доклады 4-й между-нар. науч. конф. - М., 1994.

155. Падучева Е.В. Лексика поэзии и поэзия лексики // Роман Якобсон. Тексты, документы исследования. - М., 1999.

156. Поташкина Е.И. Функциональные особенности ключевых слов как элементов лексической организации текстов // Язык, слово, действительность: Тезисы междунар. науч. конф. 23-25 мая 1997 г. - Минск, 1997.

157. Потебня А.А. Мысль и язык. Киев, 1993.

158. Потебня А.А. Эстетика и поэтика. - М., 1976

159. Пристанская Т.М. Функции аналитических номинаций со значением приблизительности высказывания // Единство системного и функционального анализа языковых единиц. Вып. 2. - Белгород, 1996.

160. Пустовойт П.Т. От слова к образу. - Киев: Радяньска школа, 1974.

161. Рассадин С. Последний чегемец // Новый мир, 1989, № 9.

162. Рафикова Н.В. Динамика тема-рематических отношений при формировании читательской проекции текста // Актуальные проблемы психолингвистики. Слово и текст: сб. науч. тр. - Тверь, 1996.

163. Русский язык. Энциклопедия / Гл. ред. Ю.Н. Караулов. - 2-е изд. перераб. и доп. М., 1998.

164. Самосудова Г.Г. Лингвистическая природа экспрессивности // Семантика и прагматика текста / Под общ. ред. В.А. Пищальниковой. - Барнаул, 1998.

165. Серебренников Б.А. О материальном подходе к явлениям языка. - М., 1983.

166. Серова Л.Ф. Вариативность экспрессивного потенциала хиазма // Явление вариативности в языке. - Кемерово, 1994.

167. Скляревская Г.Н. Метафора в системе языка. - СПб, 1993.

168. Скороспелкина Г.С. Семантическое поле метафоры и словесный образ // Явление вариативности в языке. - Кемерово, 1999.

169. Скороход З.Я. Творчество русскоязычных национальных писателей как историко-литературная проблема. АКД. - Ашхабад, 1993.

170. Солганик Г.Я. Синтаксическая стилистика. - М., 1991.

171. Солнцев А.В. Виды номинативных единиц // В Я, 1987, № 2.

172. Солнцев В.М. Язык как системно-структурное образование // В.М. Солнцев, 2-е изд. доп. - М.: Недра, 1977.

173. Сорокин Ю.А. Текст: цельность, связность, эмотивность // Аспекты общей и частной лингвистической теории текста. - М., 1982.

174. Способы номинации в современном русском языке / Отв. ред. Д.Н. Шмелев. - М., 1982.

175. Степанов Ю.С. Альтернативный мир. Дискурс. Факт и принцип причинности // Язык и наука в конце XX века / Под ред. акад. Ю.С. Степанова. - М., 1995.

176. Степанов Ю.С. Язык и метод. К современной философии языка. - М., 1995.

177. Телия В.Н. Коннотативный аспект семантики номинативных единиц. - М., 1986.

178. Телия В.Н. Номинация // ЛЭС. М., 1990.

179. Телия В.Н. Человеческий фактор в языке. Языковые механизмы экспрессивности.-М., 1991.

180. Телия В.Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингво-культурологический аспекты. - М., 1996.

181. Телия В.Н. О различии рациональной и эмотивной (эмоциональной) оценки // Функциональная семантика: оценка экспрессивность, модальность. - М., 1996.

182. Темиргазина З.К. Оценочные высказывания в русском языке. - Павлодар, 1999.

183. Тождество и подобие. Сравнение и идентификация. М., 1990.

184. Топоров В.Н. Ритуал. Символ. Образ: Исследования в области мифопоэтиче-ского // Избранное. - М., 1995.

185. Трубников Н.И. Проблема смерти, времени и цели человеческой жизни // Философские науки, 1990, № 2.

187. Финкелыптейн И. А. Хемингуэй - романист. - Горький, 1974.

188. Флоренский П.А. У водоразделов мысли. Т. 2. - М., 1990.

189. Фреге Г. Смысл и денотат // Семиотика и информатика. Вып. 8. - М., 1977.

190. Фурманова В.П. Художественный текст: стратегии межкультурной коммуникации // Информативная динамика текста в коммуникации: сб. науч. тр. - Саранск, 1999.

191. Хомская Е.Д., Батова НЛ. Мозг и эмоции: Нейропсихологическое исследование. -М., 1998.

192. Чаплеевич Э. Литературное явление (к остановке проблемы) // Вестник Московского университета, 1966, серия 9, № 4.

193. Человеческий фактор в языке. Языковые механизмы экспрессивности. - М., 1991.

194. Черепанова О.А. Языковая игра в фельетоне М. Задорнова «Тайный смысл» // Художественный текст: структура, семантика, прагматика: сб. ст. Екатеринбург, 1997.

195. Чесноков П.В. Прагматика русского языка в свете теории семантических форм мышления. Таганрог, 1992.

196. Чесноков П.В. Два типа функционально-семантического поля // Языковые единицы. Семантика. Грамматика. Функции. - Ростов-на-Дону, 1998.

197. Чесноков И.В. Слово и соответствующая ему единица мышления. М., 1967.

198. Чумный М. Национальный характер и художественное мышление // Дружба народов, 1966, № 10.

199. Чурилина JI.H. Лексическая структура художественного текста (коммуникативный и антропоцентрический аспекты). - Магнитогорск, 2000.

200. Шанский Н.М. Лингвистический анализ художественного текста. - Л., 1990.

201. Шаповалова Т.Е. Темпоральный детерминат как явление пропозитивной номи-нализации // Семантика словоформы в высказывании: Межвуз. сб. науч. тр.-М., 1999.

202. Шаховской В.И. Типы значений эмотивной лексики // ВЯ, 1994, № 4.

203. Шаховской В.И. Эмотивность как компонент межкультурной коммуникации //Язык, сознание, культура, этнос: теория и прагматика. - М., 1994.

204. Шаховской, Сорокин Ю.А., Томашова И.В. Текст и его когнитивные эмотивные метаморфозы (межкультурное понимание и лингвоэкология). - Волгоград, 1998.

205. Шенделева Е.А. Полевая организация образной лексики и фразеологии // Фразеология в контексте культуры: Сб. ст. / отв. ред. В.Н. Телия. - М., 1999.

206. Шенкао М.А. Смерть как эпифеномен ментальности. - Черкесск, 1998.

207. Шестак Л.А. Языковой образ: семантическая структура образных номинативных средств языка // Коммуникативно-прагматические аспекты фразеологии: Тезисы докл. междунар. конф., Волгоград, 20-29 сент., 1999. Волгоград, 1999.

208. Шилина М.В. О статусе эмоционально-оценочной лексики // Актуальные проблемы лингвистики и лингводидактики. - Тюмень, 1997.

209. Шмелев А.Д. О референции агентивных существительных / НДВШ, «Филологические науки», 1983, № 4.

210. Щерба Л.В. Языковая система и речевая деятельность. - Л.: Наука, 1974.

211. Щурина Ю.В. Речевые жанры комического // Жанры речи. Сб. науч. ст. Саратов, 1999.

212. Языковая номинация. Виды наименований / ред. Б.А. Серебренников и А.АУфимцева. - М., 1977.

213. Языковая номинация. Общие вопросы / ред. Б.А. Серебренников и А.А. Уфим-цева. М., 1977.

214. Якобсон Р. Избранные работы. - М., 1985.

215. Яценко Е.Ю. Опосредование мыслительной деятельности индивида через систему конкретного языка в хоте текстовой деятельности // Предложение и текст: Межвуз. сб. науч. тр. - Рязань, 1998.

216. Яценко Е.Ю. Специфика культурологически мотивированных номинаций в дискурсе личности // Номинация и дискурс: Межвуз. сб. науч. тр. / Отв. ред. JI.A. Манерко. Рязань, 1999.

217. Яценко Е.Ю. Когнитивный потенциал номинации в коммуникативном тексте // Когнитивные аспекты языковой категоризации: Сб. науч. тр. - Рязань, 2000.1. Художественная литература

218. Искандер Ф. Время счастливых находок. Рассказы и повести. - М.: Молодая гвардия, 1973.

219. Искандер Ф. Созвездие Козлотура. М.: Молодая гвардия, 1974.

220. Искандер Ф. Сандро из Чегема. М.: Художественная литература, 1980.

221. Искандер Ф. Защита Чика. М., 1983.

222. Искандер Ф. Сон о Боге и дьяволе. - Знамя, 2002, № 6.

223. Искандер Ф. Ласточкино гнездо. - М., 1999.

224. Искандер Ф. Собрание сочинений в 4 т. - М.: Молодая гвардия, 1992.

225. Искандер Ф. Время счастливых находок. Рассказы и повести. - М.: Молодая гвардия, 1973.

226. Искандер Ф. Сандро из Чегема. Рассказы, роман. М., 1977.

227. Искандер Ф. Большой День Большого Дома. - Сухуми: Алашара, 1986.

228. Искандер Ф. Избранное. - М., 1988.

229. Искандер Ф. Антология сатиры и юмора России XX в. Т. 14. - М.: ЭКСМО-Пресс, 2001.

На данном этапе проводится содержательный анализ проблемной области, выявляются используемые понятия и их взаимосвязи, определяются методы решения задач. Этот этап завершается созданием модели предметной области (ПО), включающей основные концепты и отношения. На этапе концептуализации определяются следующие особенности задачи:

типы доступных данных;

исходные и выводимые данные, подзадачи общей задачи;

применяемые стратегии и гипотезы;

виды взаимосвязей между объектами ПО, типы используемых отношений (иерархия, причина - следствие, часть - целое и т.п.);

процессы, применяемые в ходе решения;

состав знаний, используемых при решении задачи;

типы ограничений, накладываемых на процессы, которые применены в ходе решения;

состав знаний, используемых для обоснования решений.

Существует два подхода к процессу построения модели предметной области, которая является целью разработчиков ЭС на этапе концептуализации. Признаковый или атрибутивный подход предполагает наличие полученной от экспертов информации в виде троек объект-атрибут-значение атрибута, а также наличие обучающей информации. Этот подход развивается в рамках направления, получившего название "формирование знаний" или "машинное обучение" (machine learning).

Второй подход, называемый структурным (или когнитивным) , осуществляется путем выделения элементов предметной области, их взаимосвязей и семантических отношений.

Для атрибутивного подхода характерно наличие наиболее полной информации о предметной области: об объектах, их атрибутах и о значениях атрибутов. Кроме того, существенным моментом является использование дополнительной обучающей информации, которая задается группированием объектов в классы по тому или иному содержательному критерию. Тройки объект-атрибут-значение атрибута могут быть получены с помощью так называемого метода реклассификации, который основан на предположении что задача является объектно-ориентированной и объекты задачи хорошо известны эксперту. Идея метода состоит в том, что конструируются правила (комбинации значений атрибутов), позволяющие отличить один объект от другого. Обучающая информация может быть задана на основании прецедентов правильных экспертных заключений, например, с помощью метода извлечения знаний, получившего название "анализ протоколов мыслей вслух".

При наличии обучающей информации для формирования модели предметной области на этапе концептуализации можно использовать весь арсенал методов, развиваемых в рамках задачи распознавания образов. Таким образом, несмотря на то, что здесь атрибутивному подходу не уделено много места, он является одним из потребителей всего того, что было указано в лекции, посвященной распознаванию образов и автоматического группирования данных.

Структурный подход к построению модели предметной области предполагает выделение следующих когнитивных элементов знаний:

1. Понятия.

2. Взаимосвязи.

3. Метапонятия.

4. Семантические отношения.

Выделяемые понятия предметной области должны образовывать систему, под которой понимается совокупность понятий, обладающая следующими свойствами:

уникальностью (отсутствием избыточности);

полнотой (достаточно полным описанием различных процессов, фактов, явлений и т.д. предметной области);

достоверностью (валидностью - соответствием выделенных единиц смысловой информации их реальным наименованиям) и непротиворечивостью (отсутствием омонимии).

При построении системы понятий с помощью "метода локального представления" эксперта просят разбить задачу на подзадачи для перечисления целевых состояний и описания общих категорий цели. Далее для каждого разбиения (локального представления) эксперт формулирует информационные факты и дает им четкое наименование (название). Считается, что для успешного решения задачи построения модели предметной области число таких информационных фактов в каждом локальном представлении, которыми человек способен одновременно манипулировать, должно быть примерно равно семи.

"Метод вычисления коэффициента использования" основан на следующей гипотезе. Элемент данных (или информационный факт) может являться понятием, если он:

используется в большом числе подзадач;

используется с большим числом других элементов данных;

редко используется совместно с другими элементами данных по сравнению с общим числом его применения во всех подзадачах (это и есть коэффициент использования).

Полученные значения могут служить критерием для классификации всех элементов данных и, таким образом, для формирования системы понятий.

"Метод формирования перечня понятий" заключается в том, что экспертам (желательно, чтобы их было больше двух) дается задание составить список понятий, относящихся к исследуемой предметной области. Понятия, выделенные всеми экспертами, включаются в систему понятий, остальные подлежат обсуждению.

"Ролевой метод" состоит в том, что эксперту дается задание обучить инженера по знаниям решению некоторых задач предметной области. Таким образом, эксперт играет роль учителя, а инженер по знаниям - роль ученика. Процесс обучения записывается на магнитофон. Затем третий участник прослушивает магнитофонную ленту и выписывает на бумаге все понятия, употребленные учителем или учеником.

При использовании метода "составления списка элементарных действий" эксперту дается задание составить такой список при решении задачи в произвольном порядке.

В методе "составление оглавления учебника" эксперту предлагается представить ситуацию, в которой его попросили написать учебник. Необходимо составить на бумаге перечень предполагаемых глав, разделов, параграфов, пунктов и подпунктов книги.

"Текстологический метод" формирования системы понятий заключается в том, что эксперту дается задание выписать из руководств (книг по специальности) некоторые элементы, представляющие собой единицы смысловой информации.

Группа методов установления взаимосвязей предполагает установление семантической близости между отдельными понятиями. В основе установления взаимосвязей лежит психологический эффект "свободных ассоциаций", а также фундаментальная категория близости объектов или концептов.

Эффект свободных ассоциаций заключается в следующем. Испытуемого просят отвечать на заданное слово первым пришедшим на ум словом. Как правило, реакция большинства испытуемых (если слова не были слишком необычными) оказывается одинаковой. Количество переходов в цепочке может служить мерой "смыслового расстояния" между двумя понятиями. Многочисленные опыты подтверждают гипотезу, что для двух любых слов (понятий) существует ассоциативная цепочка, состоящая не более чем из семи слов.

"Метод свободных ассоциаций" основан на психологическом эффекте, описанном выше. Эксперту предъявляется понятие с просьбой назвать как можно быстрее первое пришедшее на ум понятие из сформированной ранее системы понятий. Далее производится анализ полученной информации.

В методе "сортировка карточек" исходным материалом служат выписанные на карточки понятия. Применяются два варианта метода. В первом эксперту задаются некоторые глобальные критерии предметной области, которыми он должен руководствоваться при раскладывании карточек на группы. Во втором случае, когда сформулировать глобальные критерии невозможно, эксперту дается задание разложить карточки на группы в соответствии с интуитивным пониманием семантической близости предъявляемых понятий.

"Метод обнаружения регулярностей" основан на гипотезе о том, что элементы цепочки понятия, которые человек вспоминает с определенной регулярностью, имеют тесную ассоциативную взаимосвязь. Для эксперимента произвольным образом отбирается 20 понятий. Эксперту предъявляется одно из числа отобранных. Процедура повторяется до 20 раз, причем каждый раз начальные концепты должны быть разными. Затем инженер по знаниям анализирует полученные цепочки с целью нахождения постоянно повторяющихся понятий (регулярностей). Внутри выделенных таким образом группировок устанавливаются ассоциативные взаимосвязи.

Кроме рассмотренных выше неформальных методов для установления взаимосвязей между отдельными понятиями применяются также формальные методы. Сюда в первую очередь относятся методы семантического дифференциала и репертуарных решеток.

Выделенные понятия предметной области и установленные между ними взаимосвязи служат основанием для дальнейшего построения системы метапонятий - осмысленных в контексте изучаемой предметной области системы группировок понятий. Для определения этих группировок применяют как неформальные, так и формальные методы.

Интерпретация, как правило, легче дается эксперту, если группировки получены неформальными методами. В этом случае выделенные классы более понятны эксперту. Причем в некоторых предметных областях совсем не обязательно устанавливать взаимосвязи между понятиями, так как метапонятия, образно говоря, "лежат на поверхности".

Последним этапом построения модели предметной области при концептуальном анализе является установление семантических отношений между выделенными понятиями и метапонятиями. Установить семантические отношения - это значит определить специфику взаимосвязи, полученной в результате применения тех или иных методов. Для этого необходимо каждую зафиксированную взаимосвязь осмыслить и отнести ее к тому или иному типу отношений.

Существует около 200 базовых отношений, например, "часть - целое", "род - вид", "причина - следствие", пространственные, временные и другие отношения. Для каждой предметной области помимо общих базовых отношений могут существовать и уникальные отношения.

"Прямой метод" установления семантических отношений основан на непосредственном осмыслении каждой взаимосвязи. В том случае, когда эксперт затрудняется дать интерпретацию выделенной взаимосвязи, ему предлагается следующая процедура. Формируются тройки: понятие 1 - связь - понятие 2. Рядом с каждой тройкой записывается короткое предложение или фраза, построенное так, чтобы понятие 1 и понятие 2 входили в это предложение. В качестве связок используются только содержательные отношения и не применяются неопределенные связки типа "похож на" или "связан с".

Для "косвенного метода" не обязательно иметь взаимосвязи, достаточно лишь наличие системы понятий. Формулируется некоторый критерий, для которого из системы понятий выбирается определенная совокупность концептов. Эта совокупность предъявляется эксперту с просьбой дать вербальное описание сформулированного критерия. Концепты предъявляются эксперту все сразу (желательно на карточках). В случае затруднений эксперта прибегают к разбиению отобранных концептов на группы с помощью более мелких критериев. Исходное количество концептов может быть произвольным, но после разбиения на группы в каждой из таких групп должно быть не более десяти концептов. После того как составлены описания по всем группам, эксперту предлагают объединить эти описания в одно.

Следующий шаг в косвенном методе установления семантических отношений - это анализ текста, составленного экспертом. Концепты заменяют цифрами (это может быть исходная нумерация), а связки оставляют. Тем самым строится некоторый граф, вершинами которого служат концепты, а дугами - связки (например, "ввиду", "приводит к", "выражаясь с одной стороны", "обусловливая", "сочетаясь", "определяет", "вплоть до" и т.д.) Этот метод позволяет устанавливать не только базовые отношения, но и отношения, специфические для конкретной предметной области.

Рассмотренные выше методы формирования системы понятий и метапонятий, установления взаимосвязей и семантических отношений в разных сочетаниях применяются на этапе концептуализации при построении модели предметной области.